Печать льда

— Гардик, — Рин остановился у двери, — а если я передам кому-нибудь ключ, как определить — он новый носитель или хозяин Айсы?

— Зачем загадывать так далеко? — улыбнулся старик.

— Кто тут? — Из-за угла харчевни с громыханьем выскочили сразу с десяток стражников с взведенными самострелами.

— Можно было бы и не прятаться, — махнул рукой Орлик. — Я слышал лязг ваших доспехов еще от Северной башни! Лучше скажите, куда подевался мой хромой приятель? Почему над его дверью горит фонарь? Сколько живу в Айсе, еще ни разу в полночь его харчевня не была закрыта! А я, между прочим, голоден!

— Орлик, демон тебя раздери! — Сдвинул на затылок шлем старший из стражников, и Рин разглядел покрытое каплями пота лицо. — Так по всему выходит, что ты последний и единственный вельт во всей Айсе. Как один снялись нынче и с повозками, тележками выкатились ввечеру из города. На север пошли. Якобы и лошадей успели им лесовики перегнать на северный тракт из Пущи. А фонарь магистрату принадлежит…

— К демону фонарь! — прогудел Орлик. — Мне нужен кто-то из вельтов. И я хочу знать, почему закрыты все прочие трактиры. И почему на твоих воротах, десятник, вдвое больше стражников, чем обычно!

— Подожди. — Стражник стянул с головы шлем. — Ну во-первых, вельта я тебе не найду. Хочешь, принесу тебе зеркало из дома? Сколько всего вельтов было в Айсе? Сотни три, наверное? Тебе-то лучше знать, ты ж из них самый заметный! Особенно по харчевной части! Только, сам понимаешь, половина трактиров была с вельтами связана, а остальные закрылись на всякий случай. Выжидают!

— И что говорили? — рыкнул Орлик.

— Ничего, — пожал плечами стражник. — Из вельта лишнего слова не выдавишь! Хромой, которого ты выстукиваешь, сказал только, что все котлы и утварь оставляет под надзор городской стражи. И если плохие времена минуют, так сочтет все до последнего кубка! Я ему и говорю, а когда ж в Айсе были хорошие времена? А он засмеялся и сказал, что пару тысяч лет назад все было получше. Так я и говорю, демон его разберет, что было тогда, а сейчас спокойнее всего здесь, за высокой стеной. Я еще и не знал, что у нас тут такое…

— Что у вас тут такое? — оборвал его Орлик.

— Так это, — почесал затылок десятник. — Это я к тому, почему стражи на воротах стало не в два, а в три раза больше. И самострелы взведенные. И дозоры по улицам Айсы пошли. Как вечереть стало, в темноте уж, в Каменной слободе пожар случился. Ну там своя стража. Я так понял, затушили, и быстро затушили, да только потом через ворота Грейн прошел. Ну мастер, наставник старый, что из казармы. Да не один, а с девкой! Но та с ярлыком, все по чину. Монету оставили, все-таки ночь уже считай. И по Пристенной пошли. А через час где-то шум случился. В той стороне. Ну мы и побежали туда. Оставили двоих на воротах. А там… У старика Ворта в доме…

— Что? — напрягся Рин.

— Ничего, — вздохнул стражник. — Мы дверь-то его опечатали до утра, но в халупе его ужас что творится. Пеплу по колена. И два трупа, поганым пламенем не прибранные. Один Ворта, а второй Грейна. И девка пропала. Мы подняли стражу и уже послали к Кофру, но он только с утра прибудет…

Глава 20 ПЕЛЕНА

Айсил сидела на лавке у стены. Рин увидел ее сразу, хотя лампа на столе в просторном жилище Ворта коптила, и мечущееся пламя наполняло своды древнего дома тенями и треском. Рин почему-то заранее был уверен, что увидит Айсил, и увидел. Правда, сначала ему пришлось вслед за Орликом, прихватившим факел у Северной башни, пройти по усыпанным таким знакомым пеплом ступеням. Затем они миновали дверь с сорванной вельтом полосой ткани, которую старший стражник настоятельно требовал не трогать. Вошли внутрь, обогнули трупы Ворта, которого Рин не видел несколько лет, и Грейна, и лишь потом взгляд Рина остановился на сжавшейся в комок Айсил.

Она сидела на лавке возле своего мешка, подтянув под себя ноги, и держала перед зажмуренными глазами сжатые кулаки. Ее мечи лежали перед ней на низком столе. Рин сразу ее увидел, а Орлик сначала недоуменно нахмурился, а потом, когда проследил за взглядом приятеля, вытаращил глаза. Но Рин уже понял, что Айсил держала в кулаках. Поэтому он вернулся к телам и сначала закрыл глаза Грейну, который был покрыт ранами весь, но убит в спину, а после — Ворту, видно погибшему еще у входа. Скамские мечи и кинжалы валялись тут же, но доспехов не было, только башмаки из мягкой кожи и простые, круглые застежки для плащей.

— Прости, Ворт, — глухо обронил Рин над телом седого сверстника и приятеля его отца, на которого копил обиду долгие пять лет, и разрешил Айсил: — Отпусти их.

Она разжала кулаки, и поганое пламя тут же взметнулось над телами, обращая мертвую плоть и пропитавшуюся кровью одежду в прах.

— Как ты это делаешь? — прошептал остолбеневший Орлик, но Айсил только мотнула головой. На ее щеках блеснули слезы. — Что ж, — потер виски вельт. — Нам поручили отсидеться, а здесь отсидеться уже никак не получится, поэтому надо собираться.