Печать луны

- Ура! - не своим голосом взвизгнула Алиса. - Федя, солнце, конечно, дам - ты даже не сомневайся: дам, еще сколько раз дам, когда захочешь!

- Вздохнуть дай, - прохрипел Каледин. - Ты мне коленом в живот уперлась...

Из глаз Алисы с новой силой закапали слезы - счастливо улыбаясь, она слезла с Каледина и, перекатившись, упала рядом. Ее взгляду открылось покрытое огоньками звезд черное небо, увенчанное потрясающей луной.

- Алис... - улыбнулся Каледин, смотря на луну. - Губа болит, блин... и грудь тоже... Еще хорошо, что когда она ножом била в легкое, я успел в сторону дернуться, иначе бы все. Объясни мне, чего ты сделала-то с этими плевками?

- А, это? - небрежно хмыкнула Алиса, заворачиваясь в покрывало с оленями. - Да все просто, котик. Ложка дегтя портит бочку меда. В самом конце той пергаментной книги, которую немецкий ученый подарил кайзеру Францу, подробно и детально сказано: Танит очень капризна, как и большинство женщин. Главное условие ритуала «пожирателей душ»: чтобы привести Баала в состояние готовности, требуется все исключительно женское - и кровь, и жертвы, и органы. Если во время проведения финала одна-единственная капля крови мужчины попадет на Печать Луны, Баал утратит свою силу, а Танит разгневается. Она не только откажет просительнице в даровании молодости, но и вернет ей назад все прожитые годы. Видимо, граф Ференц до своей смерти не успел это перевести, и Елизавета не знала о таком условии. Меня эта информация заинтриговала - я обвела ее красным карандашом, а в такси прочитала подробно. Основное было: не пропустить момент, когда лучи из всех пяти черепов сомкнутся в лунный шарик.

В объятом пламенем доме раздался небывалой силы взрыв - одна из стен развалилась, а пожар и не думал затихать.

- Как ты думаешь, может, пойти помочь ей? - лениво спросил Каледин.

- Наверное, - пожала плечами Алиса, глядя, как рушится крыша. - Но у меня такое ощущение - ты со своим милосердным решением слегка опоздал.

- Слава богу, - усмехнулся Каледин. - Теперь осталась только одна вещь.

- Какая? - поинтересовалась Алиса.

- Не умереть, пока ты не дашь мне столько раз, сколько я захочу, - пояснил Каледин. - Знаешь, я на тебя голую нагляделся - охота продолжения банкета.

- Вот маньяк, - возмутилась Алиса. - У тебя грудь ножом пробита, руки опухли от наручников, все лицо в порезах - и тебе секса охота?

- Ну да, - просто пояснил Каледин. - Только я ранен, поэтому сугубо медленного и печального, чтобы жизненно важных органов не задеть.

Вдали послышался приближающийся цокот копыт - видимо, кто-то из жителей поселка, растревоженный взрывами и пожаром, вызвал по телефону казачий патруль. Жилище Батори представляло собой сплошной костер, пламя было хорошо видно даже с самого дальнего расстояния.

- Как ты думаешь, все уже закончилось? - погладила Каледина Алиса.

- Не знаю, - мудро заметил тот. - Я скажу тебе одну чрезвычайно важную фишку: в правильном романе ужасов зло не умирает никогда.

- Кошмар, - содрогнулась Алиса. - Ну и где же эти казаки? Я сейчас замерзну. Ладно, если ты находишься в полумертвом состоянии, придется согреться хотя бы поцелуями. В некотором роде это даже извращение, и одновременно благотворительность - я никогда еще не целовалась с инвалидом. Но замуж за тебя снова я не выйду, можешь даже и не мечтать.

- Ах, какое страшное горе, - издевательским тоном сказал Каледин.

Он хотел добавить еще что-нибудь, но, к своему сожалению, не успел - Алиса полностью закрыла ему поцелуем рот.

С соседнего пригорка за эротической сценой наблюдали казачий есаул Степаненко и подъесаул Хорунжий. От удивления Хорунжий уронил сигарету, а нагибаться за ней с лошади ему было лень.

- Ни хрена себе, - детально откоментировал ситуацию Степаненко.

- Обалдеть, - столь же пространно поддержал его Хорунжий. - Дай сюды мобильник, такое не каждый день увидишь. Лежит в снегу мужик в наручниках вместе с голой бабой, наверху дом горит, а они целуются взазос. Щас на память сниму.

В этот момент, как по заказу, луну в небе закрыло тучей.

- Мать в перемать, и матерь в ухо, - огорчился Хорунжий и грязно выругался. - Обломились. Поехали выяснять, че у них там приключилось.

Рукой в перчатке он тронул поводья каурого коня, пуская его легкой рысью в сторону, откуда доносился женский смех и звуки поцелуев.

Из выпуска новостей «Имперiя-ТВ»: