Печать Магуса

Впереди, как грозный часовой, выдвигалась мощная гора, и Дженни не поднимала перед ней глаз. Внутри ее перекатывалось и гремело имя горы – Грел-дал-стинд! Девушка давно перестала задавать себе вопрос, откуда к ней приходит это знание – непрошеное, как ветер в дом или свет в глаза.

Арвет смешной, напряг спину, гонит как ненормальный и думает, что вся судьба мира в его руках. Такой смешной. Здесь так мало зависит от их усилий. Почти ничего. Здесь правят горы и льды, они хозяева, они решают – пропустить мелких и ничтожных людишек или смахнуть их каменной ладонью в пустоту и забвение.

Хампельман все ближе, Дженни чувствовала его приближение, его тень, падающую на их путь. А еще она чувствовала, как за его спиной встает нечто куда страшнее самого Хампельмана, что-то пугающее, знакомое и, казалось, забытое навсегда… Она не вглядывалась, она отворачивалась, она не хотела знать. Но чем дальше они продвигались в Йотунхеймен, тем больше она слышала, хотя вовсе не прибегала к ясному взору.

«Неужели однажды я не смогу посмотреть на мир глазами простого человека? – ужаснулась девушка. – Неужели я буду всегда, всегда видеть изнанку этого мира?! Я не хочу так, слышите, не хочу!»

Горы слышали, горы молчали, снегоход мчался вперед. Приближался Грелдалстинд.

Дженни было так плохо и так страшно, у нее оставалось так мало душевных сил, что она задвинула далеко-далеко все, что услышала на Дороге Снов, и постаралась об этом не вспоминать.

Дженни закрыла глаза. Она спиной чувствовала взгляд Хампельмана, он шел по следу, точно пес, будто та гончая с дартмутских болот, которую она прикончила в Бигбери. Как же звали того мальчика, того милого и смешного? Который так испугался этой псины Фреймуса. Как же его звали?

Клаус сам не заметил, как начал насвистывать какой-то бодрый мотивчик. Дела складывались просто великолепно – совсем скоро он нагонит беглецов. Расстояние между ними медленно, но верно сокращалось. Ребятишки так торопились, что забыли канистры с бензином возле горной хижины. Стало быть, недолго им осталось бегать. К тому же их двое, а он один и на самом мощном снегоходе, какой только можно раздобыть в Норвегии.

С начала операции «Блудная дочь», как он сам ее окрестил, шеф безопасности предполагал, что возникнут проблемы. Приехал, увидел и забрал – это не про Дженни Далфин. Поэтому он еще в самолете, пока лайнер пересекал Северное море, арендовал машину и заодно зарезервировал внедорожный снегоход, который доставили в Овре – тот самый городок неподалеку от приюта «Озеро троллей», куда привезли Далфин. Оружие он достал по своим каналам, еще перед отъездом, вместе с охотничьей лицензией и всеми требуемыми документами. Так что, когда Клаус прибыл в Овре (правда, с шестичасовой задержкой из-за этого кота-камикадзе), его уже ждал снегоход с баком, залитым под завязку, все необходимое зимнее снаряжение: одежда, горелка, спальник, походный запас продуктов на четыре дня и отличная полуавтоматическая снайперская винтовка производства «Хеклер энд Кох» с цейсовской оптикой и доброй полусотней патронов.

И его предусмотрительность полностью себя оправдала! Клаус только жалел, что не арендовал вертолет – кредитная линия мистера Фреймуса была почти неисчерпаемой, но для этого надо было бы возвращаться, причем не в Овре, а в город покрупнее: ведь ему нужен вертолет со специализированным оборудованием вроде тепловизора. К тому же пилоту было бы трудно объяснить своеобразные пристрастия английского гостя – такие, как, например, стрелять в трудных подростков из снайперской винтовки. Даже статус опекуна Хампельмана бы не оправдал. Возможно, кое-кто из пилотов в душе и согласился бы с подобными методами воспитания – особенно если у него самого дети-подростки, но в полицию все равно бы обратился. А Клаус не хотел без нужды убивать людей – в цивилизованных странах это сопровождается крайне утомительными процедурами по сокрытию улик. Поэтому он купил снегоход, экипировался для зимней охоты в горах, запасся канистрами с топливом и отправился по следу Дженни Далфин. И вот он уже совсем рядом!