Печать мастера

— Мы?

— Главный целитель придерживается такого же мнения — нет смысла откладывать, если мальчишка не выдержит, мы не потеряем…

— Нет, — Вэй отрицательно покачал головой. — Куратор Сейши представил очень убедительные расчеты, с которыми согласен Восьмой Наставник, что через зиму подготовка ученика Четвертого позволит повысить шансы до двух из десяти… У нас не так много подходящего материала, чтобы тратить его так бездарно. Мы подождем зиму.

Кайр склонил голову.

«Не согласен с решение» — легко считал Вэй, но не будет спорить. Мальчик Четвертого, а теперь и мальчик Сейши Кайру не нравился. А когда его помощники и одни из лучших учеников пострадали на глазах у половины острова, круг Наставников не упустил возможности использовать мальчика, чтобы поставить Кайра на место.

Пока что мальчишка слишком ценен. Видящий суть, если дар будет закреплен. Если бы он не знал Хоакина, то подумал бы, что ученик решил обвести вокруг плетений своего Учителя, потому что это то единственное, что заставляло его считаться с ним и беречь жизнь мальчишки.

Единственное что удерживало их от экспериментов с кровью Хэсау и попыткой вытащить родовые дары «двоедушных». И щит менталиста… так вовремя подаренный мальчишке за оказанную услугу…

Мог ли Хоакин врать ему и вести свою игру?

Вэй закрыл глаза, перебирая воспоминания, и покачал головой, отряхиваясь.

Нет, Четвертый — его ученик и был верен до конца. Но они не могут рисковать потерять потенциального «видящего суть», не позаботившись о страховке.

— Мы подождем с экспериментами зиму, — повторил Вэй для Кайра, закрывая вопрос. — Это всё?

— Разрешите обратиться с просьбой, господин.

Вэй снисходительно взмахнул кистью руки — дозволяя.

— Следующий аукцион через семь декад. Среди списка детей…

— Особей.

— … особей, отобранных на продажу, есть мой внучатый племянник. Я бы просил господина оставить ребенка в клане.

— Разве при утверждении списка мы не отбираем наиболее бесперспективных?

— Отбираем, но…

— Тех, кто в будущем бесполезен для клана и чьи показатели ментальной активности так низки, что лежат почти на границе?

— Да, но я разработал новую схему тренировок и готов заниматься с ним лично, и через зиму его показатели поднимутся. Прошу вас, господин.

Кайр склонил голову. Старик Вэй вздохнул.

На загорелой шее — четко выше воротника чернел краешек двойной печати клана Арров и его — личной. Но даже с тремя печатями плох тот менталист, который не мечтает обрести свободу. Постоянно ограничивать нельзя — загнанный в угол в зверь всегда обретает силы на рывок, поэтому…

Вэй погладил голубоватый камень в кольце на среднем пальце. Великолепный чистейший накопитель, прозрачный, как слеза младенца, в которой отражается небо.

— Желтые оттенки не так хороши? — Глава протянул руку вперед, унизанную пятью кольцами — три прозрачно-золотых камня, цвета свежего меда, один — голубой, и один — черный. — Сейчас стало так трудно найти подходящий “экземпляр”…

Кайр побледнел.

— Хорошо. Под твою личную ответственность. И помни оказанную тебе милость. Он останется в клане ещё на одну зиму. Ты лично отвечаешь за его результаты обучения. Если показатели не изменятся, то…

— Благодарю, господин, спасибо, господин, конечно, господин, — Кайр упал на колени и поцеловал протянутую руку, прикоснувшись лбом.

— А что касается номера Шестнадцать… Пригласите на остров Мастера Вана, пусть его вызовут с Юга. Мне нужен детальный отчет, какова вероятность вырастить из мальчика Четвертого второго, такого, как Хоакин.

— Да, господин.

***

Октагон, Остров знаний, пятый ученический дом

Поздняя ночь

Коста ворочался. Глядел в окно, где по краешку темной небесной полосы уже вспыхивали первые звезды. И слышал, как ворочается сосед — тоже не спит.

Коста перевернулся на другой бок, пытаясь разглядеть в темноте чужую спину на другой кровати.