Печать позора (СИ)

Николас. Я замерла у стены, каждый шаг давался мне с трудом. Я была бледная, как смерть. Одной рукой прикоснулась к источнику жуткой боли, другой схватилась за стену, чтобы не упасть. Я смотрела на него из полуопущенных ресниц. Все еще надеясь, что он заметит моё состояние, поможет мне. Но Николас даже не посмотрел в мою сторону, прошел мимо, как всегда. Рука намокла, я подняла на уровень глаз. Кровь. Рана открылась.

Я смотрю вниз с обрыва. Сегодня идёт дождь. Идеальная погода, чтобы шагнуть вниз. Там, внизу, океан бьётся от скалы так же, как я билась о людей, прося оставить меня в покое. Скалы не дают океану быть свободным, но океан поможет мне освободиться. Моё тело – это моя обуза. Оно мешает мне воспарить над облаками, отправиться туда, где нет боли, где душа не разрывается на части, а из глаз не текут реки слёз.

Ветер развивает мои волосы. Он со мной. Он поможет мне, наконец, обрести покой. Дождь усиливается, я делаю глубокий вдох, и шагаю.

Но я не лечу стремительно вниз. Кто-то прижимает меня к себе. Кто-то высокий и тёплый. Он разворачивает меня лицом к себе. Я утыкаюсь ему в плечо, судорожно сжимаю его рубашку. Рыдаю. Слезы устроили настоящий потоп. Из моей груди вырываются рваные звуки. Он гладит меня по голове, волосам, спине, шепчет мне на ухо что-то успокаивающее. Мягкий голос, приятный запах. Какими-то медикаментами и дорогими сигарами…

Мистер Оливер Палмер.

Глава 12. Николас

Пятница. Я, как обычно в этот день, сижу в углу бара «Только пьяные». Сам бар, девки, выпивка меня не привлекают. О моём негативном отношении к алкоголю знают все, о его причинах – лишь немногие. Рядом Маркус. Он полулежит на сидении, и кажется, спит. Ему пофиг.

Я жду её.

Каждую пятницу она выходит на сцену. Её не видно, лишь силуэт, но одного голоса достаточно, чтобы узнать эту девушку. Сомнений нет. Я слышал, как она поёт тогда, на берегу.

Это Жаклин Томсон. Большеглазый ангел. Девушка, которую я хотел сломать. Хотел, чтобы и она и её семейка почувствовали то же, что чувствую я всю свою грёбаную жизнь. За всё надо платить. Боль за боль. Страдания за страдания. Я думал, что глядя на её унижение, моя дерьмовая жизнь станет легче. Но вот кровь…

Крови не должно было быть. Всё вышло из-под контроля. Сара вышла из-под контроля. Чёрт, я не хотел, чтобы её били.

Да, я – сволочь. Но мне нечего терять. Мои богатенькие родители заняты лишь собой. Отец – зарабатыванием своих миллиардов и тратой их на своих шлюх, мамаша – бутылкой. Два года назад я был вне себя. Я не мог понять – за что мне такая жизнь? Почему у кого-то счастливая семья, в которой все друг друга любят, а у меня - эти люди, которые даже имя моё вспоминают с трудом.

Тотальное одиночество.

Я хотел, чтобы Жаклин испытала это на себе.

Единственный человек, который всегда рядом – это Маркус. Но не оттого, что мы такие офигенные друзья. Мы просто соседи, наши семьи похожи. Мы объединились, чтобы не казаться одиночками. Так у нас нет необходимости впускать посторонних в наши жизни.

Сегодня что-то изменилось. На сцену вышла не Жаклин. Это точно. Скорее всего, та бойкая иностранка. Она выходит, плавно виляя своей округлой попой. Жаки ходит не так. Она не двигает своими бёдрами так сильно, скорее немного робко покачивает.

Девушка ставит штатив для микрофона посередине, сама походит к краю. Маркус напрягся, видимо, тоже узнал её. У него с этой иностранкой какие-то отношения, но он их скрывает. Я несколько раз видел, как Марк зажимал Яну в тёмном уголке.

Заиграла музыка. Кажется, это Imagine Dragons – Believer.