Печать Тьмы (СИ)

— Съели! Ты же сам просил на карманах и кошельках объяснять?

— Давай лучше на рыбе. А то мысли о золоте мне не дают сосредоточиться.

— О Тысячеликий, за что ты ниспослал мне наказание в лице этого… этого… такого. Слушай сюда. Представь что ты — пустая фляга. А в руках у тебя, соответственно, полная вина. И ни слова мне не говори сейчас ни про рыбу, ни про карманы!

— Хорошо-хорошо, — испуганно зачастил Айвен, — Как скажешь. Пусть будет фляга.

— Помнишь, как ты переливал силу в тот труп? Сможешь сделать то же самое с этой флягой? Тьфу, то есть с кристаллом! Протяни тонкий поток к фазариту, попробуй коснуться накопленной в нем энергии. Как почувствуешь его силу — зацепи ее, словно крючком, и тяни. Твой поток должен стать трубкой, которая соединяет две фляги, и по нему вино потечет из полной в пустую. Чем полнее чужая фляга и чем больше ты истощен, тем проще пойдет процесс. Но если ты совсем пуст, то тебе просто нечем будет ухватиться за источник силы. Попытайся, работа с фазаритом доступна даже "пузырям".

— Сейчас попробую, — юноша нахмурился, воскрешая в памяти свой недавний трюк с оживлением трупа. — Кажется, я тогда делал вот так…

В прошлый раз сила исходила из него через Печать, но теперь ему помогал сам камень. Он отчетливо ощутил, как направленный им в кристалл магический поток наткнулся на другой источник силы. Попробовал "потянуть" и… почти физически ощутил, как мощный поток маны вливается в него! Больше всего это было похоже на детскую возню с весенними ручейками: вот маленький Айвен чертит палкой на земле русло будущего ручья, вот он пробивает хрупкую плотину, а вот по начерченному руслу устремляется мутный неудержимый поток…

Тело его стало легче перышка, а голова вдруг стала ясной-ясной, каждая мысль была отчетлива и стремительна. Ничего подобного юноша не ощущал ранее, и ему хотелось удержать этот состояние как можно дольше, но, увы, живительный поток силы внезапно закончился, и окружающий мир снова поблек.

— Что, и это все? — разочарованно протянул вор.

— Мда… Сожрал целый фаза-кристалл и даже не поморщился. Думаю, еще парочка в тебя точно влезет.

— И что это значит?

— Ну, например меня один такой фазарит может запросто выжечь. А для геоманта я довольно силен. С учетом того, что ты "дикий", никогда не обучавшийся, потенциально ты мог бы стать сильнейшим Печатником за последние несколько веков.

— Ого! Все, сейчас возьму и зазнаюсь…

— Ты лучше возьми и проверь, как там твоя Печать поживает. Раз уж ты частично восстановил свои запасы маны, то и она могла проснуться.

— А я уже и забыл про нее… Проклятье! Чешется!

— Что?

— Да эта кабброва Печать! Вон она, нарисовалась.

— Ну-ка, припомни — этот рисунок хотя бы раз появлялся без видимой на то причины? Или только в минуту опасности?

— Да не помню я! Вроде как всегда потом начинались неприятности.

— Эй, Хныга, слыхал?

— Усталый зеленый жрец уже спит и не слышит человеков, — сонно пробормотал проводник, который уже успел снять с коня свою люльку и улегся в нее, укрывшись курткой вызывающего розового цвета. Разумеется, это была куртка геоманта.

— Будешь много спать — быстрее состаришься! — выкрикнул Айвен, — А то и вовсе приснишься этому своему Спящему Змею.

— Духи говорят, что рядом нет беды, — успокоил его Хныга.

— И на том спасибо.

— Странно, — тихонько пробормотал чародей, — вроде бы жрецы Змея не общаются с духами и призраками, — но вслух он ничего не сказал, а начал укладываться спать.

— Эй-эй, — забеспокоился вор, — А кто дежурить будет?

— Кони. Если что, они поднимут шум. Или сожрут того, кто проникнет в охранный круг, — Мэт улегся головою строго на север, а в ногах разложил белые и бледно-зеленые куски ткани. — Могу помочь тебе заснуть, если хочешь. Вон там очень хорошее место.

— Спасибо. Я как-то до этого без помощи геомантов обходился и ничего, живой, — пробурчал в ответ юноша. Чтобы позлить мага, он улегся головою на запад, а у изголовья разбросал тряпок погрязнее и потемнее. — Еще посмотрим, чье колдунство сильнее…

"Привет", — внутренний голос выплыл из тумана сновидения. Почему-то он не имел ни четких очертаний, ни цвета, кроме темно-серого. И вообще его второе Я было похоже на тень, каким-то образом ухитрившуюся стать объемной и оторвавшейся от поверхности.

— Ага, давно не слышались. А видимся так и вовсе впервые.

"Я тут порылся у нас в памяти. Помойка еще та, должен сказать…"

— А вот это не твоего ума дело! Моя голова, что хочу, то и делаю.

"Вообще-то я здесь живу. И мне хотелось бы находиться в комфортных условиях".

— Ну вот и наводи порядок, если тебе больше всех нужно.

"Вообще-то, это нужно в первую очередь тебе. Удобно ведь, когда нужное воспоминание всегда оказывается под рукой, если в нем есть необходимость? Ты бы очень удивился узнав, какие вещи запали тебе в память…"

— Наверное. Я не знаю.

"Точнее, не помнишь, — в голосе второго Я послышалась усмешка, — И вообще, я же тебе просто снюсь. Так что, не придавай моим словам слишком большого значения. Кстати, тебя там зовут. Но лично я бы не советовал просыпаться".