Печать Тора (ЛП)

— Да, сдался, — с сожалением ответил господин Лилиенштейн. — Он чувствительный человек, и ему нужно, чтобы его ценили и немного восхищались. Он долго был сильным, пытаясь игнорировать постоянные удары в спину. Но под конец у него было такое чувство, будто больше никто не хочет читать или слушать его слова. А что значит деятель искусства без публики? Печальный позёр, одинокий и жалкий. Тогда он и написал «Зеркальное ядро» и с тех пор больше ни слова, — господин Лилиенштейн вздохнул. — Я даже не знаю, где он сейчас.

— Может он снова обретёт немного мужества, когда отдохнёт, — предположила я тихо, разглядывая красиво изогнутые буквы на обложке. Я провела по ним пальцем, а затем глубоко вздохнула.

— Я тоже на это надеюсь, — ответил господин Лилиенштейн. — Но я не могу сейчас уделить внимание Константину и его потерянной жизнерадостности. Я полностью сосредоточился на «Красном мстителе». Я ещё заставлю Ладислава Энде признать, наконец, что Морлемы вернулись. Ширли для меня — огромная помощь. Сейчас она пишет почти половину моих статей. Она невероятно активна и берётся за любое расследование.

— Правда? — удивилась я. — Это объясняет, почему она так редко появляется на лекциях. Но это хорошо, что Ширли, наконец, нашла то, что по-настоящему привлекает её и вдохновляет.

— Она одарённая журналистка, — сказал господин Лилиенштейн одобрительно кивая. — Она любопытна и задаёт правильные вопросы, и у неё чутьё на противоречия. Кроме того, она также пишет отличные статьи, информативные, прямые и всё же увлекательные. Мне бы хотелось предложить ей более выгодные перспективы для карьеры, чем положение низкооплачиваемого главного редактора в газете, которую так не жалует палата сенаторов.

— Думаю, Ширли ценит возможности, которые вы можете предложить ей. И она работает здесь вовсе не ради денег.

Господин Лилиенштейн улыбнулся.

— В любом случае благодаря активной помощи Ширли, я смог снова заняться некоторыми другими вещами, и у меня есть для тебя новости.

— О, очень хорошо, — удивилась я. — И я пришла как раз в нужный момент.

— Именно, — ответил господин Лилиенштейн, подливая мне чай. — Сначала я попытался найти имя Вельфа Боргерсона и после некоторых поисков я, в конце концов, кое-что выяснил.

— Он не был студентом в Тенненбоде, — сразу отметила я. — Там мы уже проверили все записи.

— Это верно, — ухмыльнулся господин Лилиенштейн. — Так же, как Ким Гёрнер, Вельф Боргерсон никогда не получал магического образования. Всё же он гражданин Объединённого Магического Союза. И, между прочим, плебей, но это, наверняка, для тебя не новость.

— Нет, — вздохнула я.

— Скорее всего, я бы никогда не смог получить о нём информацию, если бы он уже не совершил правонарушение. У меня есть связи с членом Чёрной гвардии. Этому милому господину уже шестьдесят, и он ушёл из гвардии много лет назад, однако регулярно обеспечивает меня интересной информацией, особенно с тех пор, как Ширли иногда берёт у него интервью, он стал удивительно разговорчивым и отзывчивым. То, что я спросил его о Вельфе Боргерсоне, скорее было случайностью. На самом деле, я пошёл к нему ради совершенно другой статьи. Но иногда тебя ведёт интуиция, — ухмыльнулся господин Лилиенштейн, — и чаще всего она оказывается верной.

— Мне очень хорошо знакомо это чувство, — согласилась я.

За последние годы она не раз завладевала мной и это шестое чувство, действительно, никогда меня не разочаровывало.

— Вельф Боргерсон жил много лет вместе с Кимом Гёрнером в Мюнхене. Видимо, они нашли там какой-то способ, как обучиться магии. И они действительно кое-что в ней смыслят. Однако право обучения магическим навыкам сохраняется за официально сдавшими экзамены учителями. Только тот, кто сдаёт этот экзамен и получает от палаты сенаторов лицензию, может преподавать.

— В самом деле? — с сарказмом спросила я. — Я снова и снова удивляюсь, каким законам мы обязаны подчиняться. Конечно, палата сенаторов хочет убедиться в том, чтобы в наши головы не попала ложная информация.

— Именно так, — сказал господин Лилиенштейн. — Однако, видимо, Ким и Вельф стали слишком самоуверенными и после ночи пьянства развлеклись на площади Мариенплац, устроив огненные фейерверки. Это вызвало на площадь Чёрную гвардию, и ей пришлось стирать и изменять много воспоминаний.

— В самом деле, как интересно.

— Видимо, это было безрассудство молодости. В любом случае, с тех пор Вельф и Ким находились под наблюдением. В то время как Ким после этого случая пришёл в себя, Вельф Боргерсон бесследно исчез. Чёрная гвардия даже создала из-за него особую команду, потому что подозревала, что он ушёл в подполье, чтобы спланировать что-то нехорошее. Но он исчез, и о нём ничего не было слышно, пока он, будто из ниоткуда, не появился на похоронах Алки Бальтазар.

— Как любопытно, — задумчиво сказала я. — Может он думает, что Хеландеру нужна помощь, и хочет поддержать своего старого господина. Теперь у нас есть подозрение, что цель остальной части тайного сообщества бороться с Бальтазаром. Иначе зачем моему отцу было становиться его членом?