Печать Тора

— Имя и удостоверение личности! — прорычал темноволосый.

— Сельма Каспари, у меня назначена встреча в палате сенаторов, — ответила я и протянула ему удостоверение личности.

В то время как темноволосый закрыл глаза и, казалось, проверяет мою личность, седой мужчина насмешливо разглядывал меня.

— Ты быстро справилась с защитным заклинанием, — сказал он. — Некоторые ходят минут десять туда-сюда, пока поймут, что здесь происходит.

— Это, наверняка, очень забавно, — раздражённо ответила я, когда поняла, что они внимательно за мной наблюдали.

— Да, забавно, — ухмыляясь, ответил седой мужчина. — Защитное заклинание установлено для обычных людей, но большинство магов тоже не могут с ним справиться.

— А хоть кто-нибудь успел прийти на встречу вовремя? — спросила я с недоверием.

— Людям, у кого назначена здесь встреча, удаётся дойти до нас, — ответил седой, щёлкая костяшками пальцев. — А другим здесь всё равно нечего делать. Для них палата сенаторов один раз в неделю выделяет приёмные часы в ратуше, — он придирчиво на меня посмотрел. — О чём ты разговаривала со старой женщиной?

— Это личное, — оборвала я.

— А зачем вам понадобилось защитное заклинание? — он пронзительно на меня смотрел, и теперь темноволосый тоже открыл глаза и ожидал мой ответ.

Я подумала, каковы мои шансы, закончить разговор ещё какой-нибудь пустой фразой, но у меня было плохое предчувствие, что эти двое не понимают шуток и скорее возьмут меня под стражу, чем посмеются.

— Хорошо, — поэтому протянула я, не удержавшись от ухмылки. — Если вам так интересно, тогда я, конечно, расскажу, о чём шла речь. Это женщина — целительница и уделяет большое внимание конфиденциальности своих пациентов. Необязательно знать каждому, какие болезни тебя одолевают, — я глубоко вздохнула. — Она хотела узнать, действуют ли уже лекарственные травы, которые она прописала. Я страдаю этой действительно отвратительной инфекцией, у меня огромные воспалившиеся прыщи и красные…

— Неважно, — прервал меня темноволосый с отвращением на лице и сделал большой шаг назад. — Тебе обязательно было спрашивать? — зашипел он на своего коллегу. — Это просто отвратительно.

— Таковы правила, — извинился седой мужчина. — Мы обязаны проверять любые нарушения.

— Я не хочу напирать, но мне срочно нужно в палату сенаторов, и я не знаю, как отреагирует офис-менеджер на опоздание. Как же его зовут? — я вытащила приглашение. — Ах да, Гюнтер Блюм.

— У вас встреча с Гюнтером Блюмом? — седой мужчина внезапно выпрямился.

— Она в списке посетителей. Дай ей скорее пройти, — поторопил теперь другой и отошёл в сторону.

Недолго думая, я прошла мимо и вошла в палату сенаторов.

Внутри здание было таким же роскошным, как и снаружи. Вестибюль прямо-таки сиял, столько золота было использовано, чтобы украсить стены.

Я не знала, куда смотреть в первую очередь, на огромную регистрационную стойку, широкие, раскидистые лестницы, ведущие справа и слева от стойки на верхние и нижние этажи или множество магов, которые с папками под мышкой быстро поднимались и спускались по лестнице и производили впечатление занятости.

Но когда я заметила в толпе два ярких голубых глаза, сразу поняла, куда мне нужно идти.

Адам прислонился к регистрационной стойке, рядом с ним стоял выглядящий официально мужчина, должно быть Гюнтер Блюм. Он был высоким и худым, с жидкими, седыми волосами. Он так строго на меня смотрел, что я вполне могла понять, почему охранники его уважают. Я направилась прямо к нему.

— Простите за опоздание, милые господа перед дверью позволили себе пару шуточек в мой адрес, — я протянула руку. — Я Сельма Каспари.

— Меня не интересует, почему вы опоздали. Важен лишь тот факт, что вы опоздали.

Гюнтер Блум оценивающе посмотрел на меня и проигнорировал протянутую руку.

— Пунктуальность — это форма вежливости, которую проявляешь к своему визави.

— Ага! — просто сказала я. Он быстро понял, что я думаю по поводу этой встречи в палате сенаторов. — Тогда давайте начнем. Не хочу попусту тратить ваше драгоценное время.

— Я тоже так считаю, — ответил Гюнтер Блюм. — Вы хоть и опоздали, но не настолько как ваши сокурсники.

— Тогда подождем, пока все соберутся, — вздохнула я и облокотилась на стойку в приемной.

«Он только со мной ведет себя так невежливо или с тобой тоже?» — мысленно спросила я Адама, который следил за нашим разговором с критикой на лице.

Этот Гюнтер Блум был явно не очень приятным человеком. Интересно, он ведет себя со мной так, потому что я плебей или он такой высокомерный со всеми окружающими его людьми.

Я бросила на Адама вопросительный взгляд. Но он даже не повёл бровью. Теперь я поняла, что он не получил моего сообщения. Это означало, что послание сообщений больше не действует. Я испугано вдохнула, потому что это состояние слишком болезненно напомнило мне прошлый год: об эссенции колючей функии и постоянном отсутствии Адама.

В это время Гюнтер Блюм, казалось, совершенно верно истолковал мою реакцию.