Печать времени (СИ)

ЛюбаваТемно. Ничего не видно. Если слепота ощущается именно так, я бы предпочла умереть раньше и не испытывать всепоглощающего ужаса, что моментально настиг меня от осознания собственной беспомощности. Дикий крик грозился сорваться с моих губ, но неожиданное тепло чужой руки, отчаянно вцепившейся в мою, подействовало отрезвляюще в леденящим холоде, однако не успокоило: Матвей был здесь и чувствовал все то же самое. Крик застрял в горле. Судорожно сглотнув вязкую слюну, завалилась на колени в окружении безграничного кошмара, которого никогда еще ощущала.Стук моего сердца казался слишком громким, дыхание - отрывистым. Страх, зарождавшийся во мне, был подобен смерти... смерти в вечном аду, где медленно тлеют твои кости. Он затуманивал зрение и путал мысли. В этом было что-то зловещее, отталкивающее. Я не хотела поддаваться ненужной панике, но у меня получалось лишь судорожно дышать, в жалкой попытке насытить свои легкие кислородом.- Поднимайся, Любава, что ты разлеглась!? У меня и так на жопе волосы уже шевелятся! Могила не самое лучшее место для отдыха. - Шутка прозвучала неуместно, но даже она была лучше пугающей тишины вокруг.- Могила!? - в ужасе прошептала я, не до конца веря в услышанное. – Какая могила?Раздался щелчок, и в свете маленького огонька от зажигалки, который в данной ситуации мог граничить практически с обжигающим солнцем, я увидела, что лежу на небольшом возвышении.- Это каменные гробы. – Матвей водил зажигалкой, осматривая со всех сторон. Он не выглядел обеспокоенным, но я слишком хорошо его знала, чтобы не заметить легкое подрагивание пальцев и дрожание голоса - признак волнения и приглушенного страха. Это совсем не похоже на Матвея. Из-за этого я испытывала коктейль из не самых приятных эмоций: оцепенение, панику, потерю контроля. Я чувствовала себя жалко, не зная как справиться со своим состоянием. - Вот этот круг означает, что здесь отдыхает древний вампир, а кресты на крышке говорят о том, что эти вампиры совсем не боятся того, что мы привыкли видеть в фильмах.Понятия не имела, о каких фильмах он говорит, но звучание его голоса отвлекало от гнетущего, жуткого безмолвия. Молчание ужасало, противореча, оно почти разрывало мне барабанные перепонки.Подавив всхлип, открыла рот, пытаясь что-то сказать. Хотелось заполнить давящую тишину, но что-то мешало звукам выйти наружу. Мои зубы начали отбивать дробь, ладони вспотели, и только присутствие Матвея, его освещенное слабым огоньком лицо и задумчивый взгляд, помогали удержаться от падения в бездну кошмаров.Не дожидаясь выполнения просьбы, Матвей спустил меня на землю и грубо встряхнул.- Соберись, сейчас не время впадать в панику. Где наша не пропадала. И не из такого дерьма выплывали! - Ага, как же, такого страха я никогда еще не чувствовала!- Уведи меня отсюда, мне страшно!- Думаешь, мне не страшно? Ущипни меня, я хочу проснуться!- Я тебя сейчас покусаю, если мы не выберемся отсюда как можно быстрее! - Внезапный звон колокола, раздавшийся неподалеку, заставил меня испуганно дернуться и быстро обернуться на шум. Ничего. Только кромешная тьма и громкая тишина. Неожиданный звук немного вдохнул в меня странную надежду, крошечную, как огниво от зажигалки в руках Матвея. С мягким ожиданием в глазах обернулась. - Уйдем, Матвей, пожалуйста. Пойдем на звук. Там, наверняка, находится церковь.Я дождалась только молчаливого кивка, прозвучавшего почти оглушающе, прежде чем мы рванули с места, гонимые все еще неясным чувством животного ужаса.От тяжелого, влажного воздуха я испытывала самое настоящее удушье. Казалось, словно костлявая рука в струпьях намеренно сильно сжимала мое горло, выдавливая из него жалостливые хрипы. Я игнорировала ощущение ледяных пальцев на собственной шее. Это только в моей голове. Это не по-настоящему. Не может быть по-настоящему.Я побежала еще быстрее, наслаждаясь редкими глотками обжигающего воздуха, от понимания, что все еще жива и не задохнулась. Колокола зазвонили вновь, в этот раз ударив сильнее. Голова раскололась от боли, намекая на появившуюся в черепе продольную трещину, уши заложило, и во рту появился терпкий металлический вкус: должно быть, я прокусила язык от внезапности церковного звука. Ну, или наконец, стерла дрожащие зубы до никчемных осколков, отчего закровоточили десны.Не важно. Сейчас нужно только бежать, не останавливаться. Не обращать внимания на сводящую с ума темноту, всколыхнувшую во мне что-то интуитивное. Я почти споткнулась от осознания: мы не бежали, мы убегали. Пытались выбраться из этого мрака, сбежать от старческих фантомных конечностей, избавиться от липкого ощущения первородного страха, добраться до спасительного перезвона колоколов, что уже не чудился таким надежным.