Педагогические размышления. Сборник

Дети быстро освоились. Для косарей особый режим. На покос им приносят парное молоко, квас. Постепенно бригада косарей росла. Председатель ближайшего колхоза обратился к нам с просьбой помочь накосить сена для телят. И мои ребята стали работать уже всерьёз. Мы накосили 18 тонн сухого сена. Полностью обеспечили сотню телят на зиму. Однажды приходим на луг, все наши стожки стоят, никто за ними не приехал. Ребята расстроились: может, наша работа никому не нужна? Я их сажаю в машину, подъезжаем к ферме, видим, у коров, как у детей, на глазах слёзы. Оказывается, тракторист напился и на два дня коровы, как и телята, оказались без корма. Тогда ребята стали возить сено сами. А когда появился тракторист – весёлый, с похмелья, то едва ноги от нас унёс. Этот случай многому научил ребят. Они пережили эту беду сами и поняли, что с ней необходимо бороться. Вот и педагогика Макаренко – она тоже родом из ситуации экстремальной.

У Макаренко были тысячи различных педагогических приёмов. Дети не знали, как поведёт он себя в той или иной ситуации. Антон Семёнович был непредсказуем, и это вызывало жадное их любопытство. А мы, как мы себя ведём? Каков наш педагогический арсенал? «Встань, выйди из класса!» – вот и всё. Скука…

Называющие себя педагогами, «проходившие» Макаренко в институте, забыли суть его главного принципа межличностных отношений. Игра. Борьба. Каждый ребёнок сопротивляется педагогу, не хочет поддаваться его воздействию, и это закономерно. Плохо, если ребёнок «пластилиновый» и каждый может вылепить из него всё что угодно. И когда в этой борьбе-игре педагог, преодолевая упрямство ребёнка, развивает заложенную в нём искру таланта, самобытность, – это высшее педагогическое счастье.

Именно этому мы учились, воспитываясь у моего отца. Тогда, мы, воспитанники, имели смутное представление о выборе профессии, а пример отца был перед нами. Мы видели, как вся деревня шла к нему с вопросами, жила жизнью детского дома, а детский дом – жизнью деревни. Он был самый нужный человек, и мы думали, что это и есть педагог. Кто, например, был для нас милиционер? Человек, который прибежал к Семёну Афанасьевичу за советом. Поэтому многие воспитанники нашего детдома стали педагогами. Мы старались во всём брать с него пример. Он был атлетически сложен, великолепно играл в волейбол, городки, и мы все занимались спортом. Он был великолепный кулинар, и мы научились готовить. Он прекрасно выполнял любую крестьянскую работу, и мы сеяли, пахали, косили. А как он подметал улицы! Метла в его руках была как дирижёрская палочка в руках Светланова. И нам хотелось так же красиво гарцевать с метлой. Поэтому в выборе профессии я не сомневался. Поступил на физмат Коломенского пединститута. (По характеру я скорее лирик, но по молодости решил, что вроде неудобно парню идти на филфак – тогда в моде были физики.) Но в первую очередь я выбирал не профессию преподавателя-предметника (это тоже важно – без знания своего предмета учителю никогда не завоевать авторитет), а педагога – человека, который будет помогать детям расти. Одновременно с учёбой занимался спортом, самодеятельностью, стал мастером спорта по тяжёлой атлетике, выиграл Всесоюзный танцевальный конкурс. Как-то преподавательница физики спросила меня: «Почему ты поступил к нам, а не в театральный или физкультурный?» Не понимала она, что раз человек хочет посвятить себя воспитанию детей, он должен не только предмет знать, но и уметь многое.

Когда был директором ПТУ, постоянно работал с пацанами в мастерской. Я был директором школы в Хотьково, считавшейся одной из самых трудных, потом – в Калининграде (нынешнем Королёве). Туда я пришёл в 1970 году, как раз когда ввели обязательное среднее образование. В этой школе было 13 (!) девятых классов, причём одни мальчики. И отчислить их было нельзя, и перевести некуда. Потом возглавлял строительное ПТУ для мальчиков и девочек на 500 мест. Там был контингент!.. Трое милиционеров привозили одного подростка. Я ещё забирал в училище ребят из Крупин ской колонии Павлово-Посадского района. Не просто ребят, а главных зачинщиков всех беспорядков. Руководство колонии просило помочь, и вот я этих «орлов» брал себе в училище. Работал в институте, помогал учителям освоить великую профессию педагога-воспитателя в детдомах. В 1985–1989 годах руководил Лобненским детским домом.