Педагогика для некроманта

– Это не демон и не одержимость. Это твоя собственная тьма. Такое случается, особенно с некромантами. Личные переживания, постоянный контакт с мертвыми. Главное, что ты контролируешь ее, – пояснила Мьюл.

– Что ты такое говоришь? Это последствия изгнания, – упрямо проговорил Форсворд.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Просто убедил себя в другой версии. Ведь гораздо проще сбросить с себя ответственность за содеянное, чем терзаться от чувства вины. Не так ли, Синд Форсворд? – Банши облизала губы, чувствуя нарастающую боль в душе бывшего некроманта. Однако он быстро успокоился.

– Это последствия изгнания, – механически повторил инквизитор.

– Как тебе будет угодно, – банши закатила глаза, – но того духа не удалось изгнать из нашего мира. Он застрял где-то между. Ни туда ни сюда. В обливион он сам не хочет, а тут у него сил мало. Дух ищет кого послабее, чтобы подобраться к Мёрке.

– Зачем ему Натт? – Синд словно очнулся и вновь с интересом слушал демоницу.

– Понятия не имею. Знаю только, что она познакомилась с ним не здесь. Вероятно, он пришел в Тэнгляйх следом за Мёрке, – предположила Мьюл.

– Все сходится, это ее старший брат. Квелд Мёрке. Он умер тем же летом. Натт разрыла его свежую могилу и украла сердце для запрещенного ритуала. Она призналась Рё’Тену, что хотела заключить в него душу своего любимого брата. Но Квелд вернулся в наш мир другим. – Синд вновь вспомнил свою одержимость на втором курсе и то, как едва не убил подругу и Фирса Хассела.

– Квелд Мёрке?.. Не уверена, что беснующийся дух принадлежит ему. То, что вы вытащили с того света, никогда не было человеком, – пояснила банши.

– С чего ты взяла? – недоверчиво спросил инквизитор.

– Человеческие души гораздо слабее, и ими движут простые мотивы: месть, любовь, тоска, гнев. А здесь происходит совсем другое, что-то во сто крат сильнее даже моей жажды. Наш демон без труда заставил меня исполнить реквием. Банши очень редко его поют по собственному желанию.

– Почему? – поинтересовался Синд.

– Потому что мы становимся смертными. Так что можешь снять с моей шеи ярмо, я теперь обычный человек.

Инквизитор внимательно оглядел сидящую перед ним девочку. Бесцветные волосы почти до пояса; огромные серые глаза, из которых, кажется, вот-вот потекут слезы; тонкие ручки и ножки; едва начавшая округляться грудь, которая сейчас с трудом поднималась от частых прерывистых вдохов. Он явно перестарался с обездвиживанием пленницы: простое дыхание доставляло ей сильную боль, а нежная кожа шеи превратилась в кровавое месиво. Действительно сложно поверить, что перед ним сидит демон. Или уже не демон? Белесый глаз не видел ничего, кроме обычной раненой тринадцатилетней студентки.

– Эй, инквизитор Синд Форсворд! Может, уже развяжете меня и разрешите залечить порезы и переодеться?

Форсворд ослабил веревки, чтобы Мьюл смогла выпутаться. Она с облегчением вздохнула и покрутила затекшими руками.

– А это? – она ткнула на зачарованный ошейник.

– С этим повременим. Вдруг все это уловка, и ты снова споешь что-то смертоносное. – Форсворд потирал глаз, который не хотел успокаиваться. Если не взять тьму под контроль, то браслеты снова выпустят шипы. А банши уже порядком вывела его из себя своей проницательностью.

– Если бы я знала, что стану смертной, выбрала бы более зрелое тело, – она с тоской приложила ладони к груди. – Инквизитор, мне бы еще душ принять. Можно я уже пойду к себе?

– Нельзя, – отрезал Синд.

– Это почему? – Мьюл недовольно надула нижнюю губку.

– Тебя все еще считают демоном. Боюсь, мстительные студенты могут учинить над тобой расправу за сокурсников и преподавателей, – пояснил он.

– Значит, мне теперь нужно прятаться? – грустно изрекла банши.

– Пока да. Мне нужно написать в Скьерзилден о тебе. Изложить все обстоятельства, включая внезапное очеловечивание. Твоя судьба уже не зависит от меня. Мне очень жаль, – искренне ответил Синд.

– Они страшнее тебя? – прошептала Мьюл.

– Да. Им приходится быть непоколебимыми и бесстрастными. Наверное, в сравнении с ними я гораздо мягче, – признал Форсворд.

– Плохо. Тогда у меня мало шансов не попасть в жернова инквизиции, – подытожила Мьюл.

– Я постараюсь изложить все в выгодном для тебя свете. По крайней мере, никто не погиб, – обнадежил ее Синд.

– Как сказать. Реквием поверг всех, кто был во дворе, в беспробудный сон. Не представляю даже, кто сможет вернуть их обратно.

– Есть одна талантливая некромантка, – не без гордости сказал Форсворд.

– Мёрке? Ей бы со своей кашей в голове разобраться. А вы с Фирсом задачу не упрощаете, между прочим. Кстати о стихийнике. За ним приглядывать надо, он затеял что-то сомнительное. Вокруг него много бессат морт крутится, как около заправского некроманта. В его присутствии я просто с ума схожу. Сходила то есть, – поправила себя бывшая банши. – От Фирса страданиями пахнет, как от свежей выпечки. Проведи ему инструктаж по защите от темных сил, иначе зачем ты приехал в академию. В противном случае на Хассела сбежится вся местная нечисть, – посоветовала банши.