Педагогика для некроманта

Он ничего не ответил, долго восстанавливал дыхание, а затем протянул некромантке горячую ладонь. Хассел повел Мёрке вокруг озера, улыбаясь своим мыслям, и Натт передалось его безмятежное настроение. Он осторожно поддерживал ее, когда они перепрыгивали с камня на камень, пересекая крохотные ручейки. Фирс старался не выпускать Натт из рук и при любой возможности касался ее и обнимал.

– Не увлекайся. – Мёрке увернулась от очередного объятия и едва не упала в огромную лужу.

– Тебе неприятно?

– Скорее непривычно. Пойми меня правильно. Все слишком быстро закрутилось: спонтанные признания в любви, романтические легенды, ласки. Дай мне свыкнуться.

Хассел поморщился:

– Свыкнуться? Я что, какой-то страшный диагноз?

– Я совсем не это имела в виду. Давай продлим момент невинной дружбы. Точно. Вот чего мне сейчас не хватает!

– Еще лучше… Дружба? Ты точно издеваешься надо мной, – Фирс начинал злиться.

– Опять не так понял. Ты нравишься мне…

– Но?

– Да никаких «но». Просто нравишься, и я не хочу торопиться. Что непонятного?

Хассел пожал плечами и побрел вперед, более не обращая внимания на спотыкающуюся Мёрке и не подавая ей руку.

– А вот обижаться – это по-детски, Фирс. – Ноги девушки основательно промокли.

– Чего ты там говоришь, подружка? Погромче, а то не слышно.

– Иди к черту!

– И тебе не хворать, подружка, – маг нарочно растягивал последнее словечко.

Мёрке в очередной раз пожалела, что не сдержала язык за зубами. Да и ничего страшного Хассел не делал. Руки не распускал, а просто хотел быть ближе. Они с полчаса шли молча, и Натт уже не чувствовала от холода ног. Ручей вывел путников к небольшой горной гряде и затерялся среди скал. Фирс нырнул вслед за ним в узкую расщелину, и Мёрке ничего не оставалось, как последовать за стихийником. Внутри оказалось еще холоднее, чем снаружи, и Натт начала бить дрожь.

– Почти пришли. Ты в порядке? – Фирс достал световую сферу и критически оглядел молчаливую спутницу. В тусклом мерцании ее губы казались мертвенно синими. Стихийник бросил взгляд на ее ноги и выругался: – Ты чего молчишь, что промокла?

– Ничего, – она приняла обиженный вид, и Фирс лишь покачал головой.

– Иди ко мне. – Хассел при помощи магии нагрел небольшой плоский камень, усадил на него Мёрке и снял с нее промокшую обувь. Ноги девушки до колен были ледяными. – Я опять повел себя глупо?

Натт помотала головой и принялась следить, как он гладит потерявшие чувствительность пальцы ног, и от его прикосновений по телу начинало разливаться тепло.

– Я не дам тебе невинной дружбы, Мёрке. Ты сама жаловалась на то, что у нас мало времени. Не хочу, чтобы один из нас жалел о несделанном или недосказанном. Здесь и сейчас, скажи, ты любишь меня?

– Я замерзла. Зуб на зуб не попадает.

Руки стихийника стали в разы горячее.

– Я жду, Мёрке, – он пытливо смотрел ей в глаза.

– Да, – она дрожала уже не от холода.

– Что – да? – не унимался Хассел.

– Люблю, и, кажется, очень давно, – прошептала Мёрке.

– Насколько давно?

– С того дня, как мы ели мороженое.

– Ты к чему сейчас это вспомнила? – удивился стихийник.

– Тогда мне было так же холодно, но ты был рядом. Ты что забыл?

Фирс Хассел ничего не забывал в этой жизни. Он отлично помнил, как пригласил одногодку, которая приехала в академию раньше срока, в Рискланд. Они верхом на Виллме улизнули из Тэнгляйха в ближайший городок и до боли в горле поедали ледяные сладости. Но это было так давно: за тысячи отвратительных слов и поступков, до бесконечных предательств и обид.

Он заключил Натт в объятия.

– В тот день я все испортил и оттолкнул тебя.

– Потому что я обманывала тебя с первой встречи, притворяясь стихийной волшебницей. Трудно было сказать правду. Мне самой было сложно свыкнуться с тем, кто я такая. Фирс, давай больше не будем врать друг другу, – попросила Мёрке, убрав со лба Хассела длинную челку. Его глаза были непривычно печальным и серьезными.

Последняя ложь далась ему особенно нелегко:

– Давай. Больше никаких секретов! Согрелась? – заботливо спросил Хассел, и Мёрке сильнее прижалась к нему. – Все отпускай, у нас еще остались важные дела. Вернемся в академию и продолжим с этого же места.

– Мы опять успеем поссориться, – пробурчала Натт.

– Я постараюсь меньше говорить, вдруг обойдется? – пообещал стихийник.

Натт расцепила руки и недоверчиво посмотрела на него.

– Что ты будешь делать?

– Сейчас покажу. – Хассел достал из сумки молоток и металлический стержень, расширенный к одному концу и напоминающий острую лопатку. – Я почти всю эту гряду излазил в поисках материалов. А здесь нашел кое-что совсем необыкновенное. Пойдем скорее!

Мёрке спрыгнула босыми ногами на холодный каменный пол пещеры.

– Погоди-погоди, – он махнул рукой над промокшими сапожками Натт, – теперь обувайся.

Фирс отвел ее в дальний угол пещеры, где ручей становился немного шире, закатал штаны, снял свои ботинки и осторожно залез в воду.

– Как же холодно-то… – Хассел грубо ругнулся и виновато посмотрел на спутницу: – Ты ничего не слышала!

Он убрал со стены мох, который прикрывал редкую дорогую породу. Даже Мёрке не знала, что Хассел спрятал в этой пещере.