Педант

Я рассмеялся, чувствуя себя подростком, если не сказать мальчишкой! Да и как тут не почувствовать: ведь вот же оно, воплощение мальчишеских грез, пялится на меня с экрана своими глазами-лампочками, шевелит руками-щупальцами, поводит из стороны в сторону огромной трапециевидной… наверное, все-таки головой. Даже сердце кольнуло: вот оно! Не ради африканских божков, европейских дипломатов и азиатских бизнесменов, не говоря уж о психопатах всех мастей. Вот ради чего ты проучился восемь лет, а потом еще десять - оттачивал профессиональные навыки.

Кстати, умение справляться с детским восторгом - не один ли из них?

- Вы сказали, девяносто шесть дней? - вспомнил я. - Это получается…

- Шестое июля, - подсказал Гера. Я кивнул и пробормотал под нос:

- Бойся данайцев, дары приносящих в июле. - Потом обернулся к профессору: - Это ведь он говорит? По-русски?

- Или синтезирует человеческую речь. Точнее сказать трудно. Контакт до сих пор не установлен. У нас нет ничего, кроме этой записи.

- Но почему стихи? И такие странные… Может, они уже прилетали? Сотни лет назад?

- Ага, тысячи, - хихикнул Герка. И добавил серьезно, а может, кто его разберет, снова пошутил: - Я тоже так подумал, когда увидел черно-белое изображение.

- А вы пытались выйти с ними на связь? Стихами или… как обычно?

- И так, и так, - кивнул Аркадий Петрович.

- И что?

Профессор только развел руками.

- А на других языках? - не унимался я. - На английском, немецком, китайском?

- Мы не пробовали.

- Почему? - спросил я, но через секунду и сам сообразил. - Ах, ну да. Незачем раньше времени показывать, что население Земли - не одна большая дружная семья.

Я прислушался к звукам инопланетной речи.

- Пусть представитель планеты сей, меньший иль равный, Первые солнца лучи чье чело озаряют,

Не шевелясь, к нам приблизится, выждет мгновенье И, разделив неделимое, руку протянет…

- Так ведь это… Это и есть инструкция для контакта! - осенило меня.

- Гений! - фыркнул Герка. - Вы были правы, Аркадий Петрович, когда говорили: вот придет Вадик и все решит. - Потом перестал издеваться и добавил обиженно: - Инструкция, как же! Знал бы ты, чего нам стоило одно это «не шевелясь, приблизится». Семнадцать дней потрачено, семнадцать! Заметь: солнечных!

- Кстати, до восхода меньше часа, - напомнил профессор и выключил запись. - Сейчас, Вадим, я дам вам распечатку, так будет быстрее. Вы ознакомитесь с отчетом, и мы, помолясь, начнем. Если у вас остались какие-нибудь вопросы… Да где же она?

- Один вопрос. - Я дождался, пока Аркадий Петрович поднимет на меня глаза, и спросил: - Почему я?

Профессор перестал шелестеть бумагами, опустил очки на кончик носа и улыбнулся.

- Вы не пропустили ни одной моей лекции. Я пожал плечами.

- Не я один.

- Да. Но вы единственный, кто ни разу на них не заснул.

Это было правдой. Во время спецкурса по нетрадиционным методам ведения переговоров я не спал. Я там ел. Из-под парты, отламывая от бутербродов маленькие кусочки и прикрывая ладонью рот. Потому что в столовой на всех не хватало мест. И еще потому что по средам у ловеласа Герки были свидания, а комната в общежитии была одна на двоих. И наконец потому что… Не стану кривить душой. Мне просто нравилось, как преподает Аркадий Петрович.

Через пятнадцать минут начали прибывать остальные сотрудники. Входили, занимали предписанные места и принимались деловито копошиться. Шума старались не производить, но все равно к половине шестого в зале стоял монотонный гул, опять-таки как в ЦУПе за несколько минут до старта. Только я за неимением собственного места бродил между рядами, как неприкаянный, знакомился с кем-то, отвечал на приветствия, пил из пластикового стаканчика остывший кофе или чай и при этом ни на миг не отрывался от распечатки.