Педология: Утопия и реальность

В книге «Вопрос советской педагогике», написанной несколько позже, педагогика уже фигурирует наряду с педологией, предмет которой тоже трактуется несколько иначе, но от этого ничуть не легче.

« Педология, систематизирующая опыт воспитания и подводящая под него биолого-теоретическую основу,конечно, не родилась внезапно. Она существовала задолго до наименования ее педологией. Как только педагогика выросла из пеленок кустарничания, появились попытки теоретических ее обобщений, попытки понять ребенка не только по идеалам воспитания, ему навязываемым, но и по его внутренней, природной сущности… Педология, ведь это наука и воспитываемом человеке,в то время как педагогика — то методологическая и методическая практика воспитания».

Здесь Залкинд вплотную подходит к тому взгляду, который Блонский сформулировал более кратко: педагогика занимается тем, как учить, а педология — как учится ребенок.

Он пытается обосновать здесь ту вреднейшую концепцию, которая лишает педагога права изучать ребенка, которая ведет к уничтожению педагогики как науки, которая лишает педагога права обобщать и систематизировать свой опыт и следить за развитием ребенка. В самом деле, если систематизацию воспитания и обучения переносить в другую науку, которая строится на ложных основах, если наблюдение за учащимся и его изучение с целью найти наиболее правильный подход к его обучению и воспитанию отрывается от самого этого процесса то, с одной стороны, у педагогики отнимается одна из основ ее предмета и она превращается в голую эмпирику, потому что как же можно научно обосновать ту или иную методику, не учитывая возрастных и индивидуальных особенностей ребенка, а с другой стороны, сама эта «новая наука» превращается в лженауку, так как она не базируется на практике, не проверяется ею.

Такая концепция неизбежно вела к целому ряду вреднейших извращений. Ее лженаучность прежде всего в том, что объявляя педологию универсальной и единственной наукой о ребенке, наукой, «призванной направлять все стороны учебно-воспитательной работы, в том числе педагогику и педагогов», — она искусственно разрывала единый процесс развития ребенка, ставя это развитие в зависимость от стихийных сил и совершенно исключая из этого процесса те учебно-воспитательные воздействия, которые являются основным звеном, за которое истинная наука о ребенке должна в первую очередь ухватиться. Этим самым в основу педологии ее «теоретиками» брались теория стихийности, педология здесь полностью смыкается с антиленинской «теорией отмирания школы».

Но, может быть, от этого вредного взгляда педологи позже отказались? Ведь и на педологическом «фронте» была не одна дискуссия.

Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим основные положения доклада Залкинда, прочитанного им во время второй педологической дискуссии в Академии коммунистического воспитания.

Здесь он дает такое определение педологии: «Педология — это синтез психофизиологических наук о развивающемся человеке, синтез под педагогическим углом зрения».

Разъясняя это определение, Залкинд выдвигает следующие пять тезисов:

«1. Педология должна органически включиться в педагогику.

2. Оперируя биологическими методами изучения, она выходит за пределы педагогики.

3. От имени педагогики, по ее заданиям, она вторгается во все науки о человеке.

4. Внутри различных наук о человеке она перестраивает материал этих наук в педогогическом их преломлении.

5. Она дает не механическую смесь этих материалов, а синтез этих наук в педагогическом разрезе».

Останавливаясь подробно на взаимоотношении педологии с педагогикой и другими науками, Залкинд пишет:

«Педагогика во многом является эмиссаром педологии, так как добытые закономерности она реализует и проверяет на деле». Сама педагогика, по мнению Залкинда, неспособна на установление каких-нибудь закономерностей, ее дело «определять принципы воспитания, определять основные направления воспитательных процессов… Так как педагогика общественная наука, то у педагога нет в руках методов для изучения этих путей и направлений» [265].

Легко понять, что здесь Залкинд только в новой форме защищает свою мысль о том, что педагогика фактически не наука, что никаких научных закономерностей она устанавливать не может, что только педология может научно обосновать педагогику, так как только она опирается на биологические науки.