Педология: Утопия и реальность

Получается «каламбурное» положение: вопрос о сне — одна из острейших проблем культурной революции. Но этот «каламбур» насыщен тяжелейшим драматизмом, и пусть издеваются над ним те, кто желает бессонницы бойцам армии пролетариата.

Отличие у сна работников мускульного и умственного труда заключается еще и в том, что сильное мускульное утомление, требуя сна, дает сон, в то время как сильное умственное утомление, тоже требуя сна, этого сна не дает — дезорганизует сон. Вот почему первое правило для сберегания сна: не доводить мозг до сильных степеней утомления.

Механическое предоставление для сна определенного числа часов (даже нашей нормы — в 8 часов) еще не дает сна: человек может систематически ложиться в определенное время с благочестивым расчетом на нормальное число часов сна и столь же систематически может все эти часы — или большую их часть — не засыпать, вставая с постели более уставшим, чем ложась в нее. Называется это известное всякому мозговику состояние бессонницей.

Бессонница может быть случайной — в ночи после особо сильных нарушений мозговой гигиены, но она обладает особым качеством после нескольких повторных «случайностей» легко переходить в хроническую. Часто повторяющаяся бессонница — сигнал грозного бедствия для умственного работника. Кровообращение в мозгу извращается, застойные остатки и ядовитые продукты после вчерашней работы из черепа не удалены, общий обмен нарушен, — основные физиологические функции подавлены (кровообращение, дыхание, пищеварение).

Но испорченная нога не может работать дальше, так как она биологический примитив — исполнительский орган, между тем как испорченный мозг — сложнейший, богатейший, инициативный орган — продолжает еще работу: сон ухудшается сугубо, и начинаются… неврозы умственного работника, а за ними — ранний склероз мозга и сердца, грубые расстройства в железах внутренней секреции и т. д. и т. д. Отсюда — и чудовищная, преждевременная смертность нашего лучшего актива.

Чем в основном питаются хронические расстройства сна умственного работника?

1. Чрезмерным количественным мозговым напряжением: количественной перегрузкой непосильной работой, слишком быстрым темпом работы, слишком сильными эмоциональными добавками к труду и т. д. Остаток напряжения вторгается в сон (см. выше гл. I).

2. Недостаточной рационализацией методики мозговой работы: без учета личных черт и прочих правил до организации доминанты и подсознательной деятельности, без должной систематизации различных секторов работы, без планировки ее и т. д. (см. выше, гл. III и др.). Остатки работы вторгаются в сон.

3. Недостаточным или качественно несовершенным питанием — в смысле соответствия его специальным тратам мозговой работы: нервная ткань, не восстановленная питанием в своих тратах, перевозбуждается и портит сон.

4. Общими изъянами повседневного режима и разлаженностью в связи с этим всех физиологических функций (дезорганизация подкорковых механизмов): расстройство кровообращения, дыхания, пищеварения врываются в сон непосредственно (как «рефлексы» из соответствующих органов: удушье, давление, тяжесть, тошнота и т. д.) и «посредственно» — путем отравления самой нервной системы.

5. Искусственными возбудителями, которыми часто пользуется уставший работник для добавочного «повышения» продукции (вино, табак, половые излишества): перегружая и отравляя нервную систему, эти «чудодейственные усилители» мозга уродуют, кстати, и сон.

Имеется ли особая, специальная гигиена сна? Из развернутых сейчас соображений о причинах бессонницы явствует, что без радикальной реформы во всех областях работы и быта сон улучшить нет возможности.

Специальных рецептов для получения хорошего сна не существует. Все частные способы улучшения сна большей частью используют искусственные приемы, которые в дальнейшем лишь углубляют порчу сна, так как отучают организм от естественных путей самоусыпления.

Конечно, неплохо, если имеешь возможность получать перед сном теплые ванны, так как они смягчают возбуждение уставшего мозга; но при длительном пользовании они теряют свой эффект, так как тело привыкает к их температуре и относится к ней в дальнейшем безразлично. Следовательно, и на ванны надо смотреть как на временное, узко-лечебное средство (т. е. не постоянное, не бытовое), недействительное без коренной реорганизации работы и быта.

Такое же значение, но еще меньшее, имеют горячие ножные ванны: отвлечение крови от мозга, и этим — смягчение его возбуждения. Длительное применение этих ванн расслабляет сосудистую систему ног, приучает мозг к пассивному опорожнению от излишней крови, т. е. отучает от эластичной, активной борьбы с этими излишками, и кроме того, быстро превращается в привычку, т. е. перестает влиять.