Пегас - не роскошь (литературные пародии)

Не пойму, куда мне

Деться!

У реки, как дивный дар,

Ты в траве сидишь

С младенцем,

Лена Лишина, маляр.

И простит Буонаротти

Эту вольность или нет

— я тайком пишу напротив

Твой задумчивый

Портрет.

Николай Зиновьев

Становлюсь я, видно, старше,
Налит силою мужской.
Вот уж прелести малярши
Мой нарушили покой.

Увидал ее босую,

Начал голову кружить.
Я тайком ее рисую,
Нарисую — буду жить.

Мы с ней встретились на Каме,

С дамой сердца моего;
Обращаюсь к ней стихами
— этот путь верней всего.

Это дело упрощает,

Только вот душа грустит:
Микеланджело прощает,
Муж малярши не простит…

Но поэту риск не страшен,

Поздно пятиться назад.
Будет славно разукрашен
Мой задумчивый фасад.

Впрочем, муж — такая туша…

Вновь тревожится душа,
Потому что штукатурша
Тоже дивно хороша!..

В плену ассоциаций

Я видел раз в простом

Кафе нарпита,

Как человек корпел

Над холодцом,

Трагическую маску

Эврипида

Напоминая сумрачным

Лицом.

Евгений Винокуров

Я видел, как под ливнем
Кошка мокла.
Хотел поймать ее, но
Не поймал…
Она напоминала мне
Софокла,
Но почему его — не понимал.

И видел, как из зарослей

Укропа
Навстречу мне однажды
Вылез крот,
Разительно напомнивший
Эзопа
И древний, как Гомер и
Геродот.

А раз видал, как с кружкою

Эсмарха
Старушка из аптеки шла
К метро.
Она напоминала мне
Плутарха,
Вольтера, Острового и Дидро.

Я мог бы продолжать. Но

Почему-то
Не захотел… Я шницель
Уминал,
Сообразив — но поздно!
— Что кому-то
Кого-то же и я напоминал!

Каков вопрос…

И все же я спросил урода,

Который сам себе не мил:

«Ты был ли счастлив,

Квазимодо?

Хотя б однажды

Счастлив был?»

Диомид Костюрин

Хотя и вежливо, но твердо
Я собеседника спросил:
«Ты был ли счастлив, держиморда?
Хотя б однажды счастлив был?»

Ответил держиморда гордо:

«Я так тебе, сынок, скажу:
Я счастлив, только если морду
Хоть чью-нибудь в руке держу!»

Оно б и дальше продолжалось,

Свидание на коротке…
Но вдруг расплющилось и смялось
Мое лицо в его руке…

Тост (Белла Ахмадулина)

Не повинуясь жалкому
Капризу,
Как жертвой моды
Гибнущий моллюск,
Я медлю, тщась
Произнести репризу
В сиротском свете
Стосвечовых люстр.

Судьба, я твоему

Покорна знаку,
Как вьюга, что угодна
Декабрю,
Я говорю — о чем?
— Сама не знаю,
Я счастлива уж тем,
Что говорю.

Теперь,

Когда меж днем
И ночью резче
Открылась грань
И сведена гортань,
Сумятицей своей
Невнятной речи
Я, как дитя,
Младенчеством,
Горда.

Озябшая

В хрустальном горле
Фраза,
Мечтающая,
С кем ей быть
Вдвоем,
Как дивный блеск
Убогого алмаза
На безымянном
Пальчике моем.

О, снизойди и окажи

Мне милость,
Я все скажу, но после,
Не теперь….
Довольно, хватит!
Я остановилась,
Читатель мой,
Алаверды к тебе!

Тост (Константин Ваншенкин)