Пейтон-Плейс

— Симпатичный парень, Тедди, — говорил он Роберте. — Хороший парень, в свои годы он работает как мужчина.

Ей было приятно это слышать, пока она не поняла, что и отношение ее сына к Селене Кросс нельзя назвать детской, преходящей любовью.

Поняв, что вопрос с Селеной больше не вопрос, а установленный факт, Роберта и Гармон Картер просто не могли смириться с этим. Если бы они могли это сделать, возможно, в их доме спало бы напряжение и появилось бы какое-то подобие дружелюбия. Они хотели, чтобы Тед был ребенком, которым он никогда не был, — с быстро меняющимся настроением и легко забывающимися привязанностями. К сыну, который связался с девчонкой из хижин, они относились как к собственной неудаче. Эта девчонка — падчерица пьяницы лесоруба и плоть и кровь неряшливой, полусумасшедшей матери.

— Чем ты занят, Тед? — спросила Роберта, хотя и она и Гармон оба прекрасно знали, чем он занят.

— Пытаюсь завернуть коробку конфет для Селены, — ответил он.

— О? — Роберта произнесла всего один звук, но умудрилась им одним продемонстрировать и язвительный сарказм, и дразнящий смех. — О? — повторила она, но Тед не среагировал на это своеобразное замечание, и Роберта почувствовала, как в ней закипает злость.

— Как я понимаю, она все еще в больнице, — сказала Роберта, сумев своим тоном выразить низкое мнение о людях, которые больше чем на неделю остаются в больнице после такой простой операции, как удаление аппендицита.

— Да, — сказал Тед.

В гостиной Гармон в очередной раз встряхнул газету.

— Ну, — сказала Роберта, — и сколько еще она планирует оставаться там и занимать место, которое мог бы занять действительно больной человек?

— Я думаю, пока доктор Свейн не скажет, что она может идти домой, — резко ответил Тед.

— Теодор!

— Да, Па?

— Изволь выражаться прилично, когда разговариваешь с матерью.

— Я и выражался прилично, я ответил на ее вопрос.

— Но каким тоном, Тед, — сказала Роберта. — Мне совсем не все равно, как ты разговариваешь.

— Какая глупость, — сказал Гармон из гостиной. — Каждый вечер бегать навещать эту потаскушку.

— Селена не потаскушка, — спокойно сказал Тед. — И, ты это знаешь.

Гармон действительно знал это, но его взбесило, что сын сказал ему, что он это знает.

— Черт возьми! — проорал он, встал и подошел к дверям между гостиной и кухней. — Я говорил тебе, чтобы ты разговаривал прилично. Иди в свою комнату и оставайся там, пока не научишься следить за своей речью.

Тед закончил заворачивать коробку и ничего не ответил отцу.

— Ты не слышал, что сказал твой отец, Тед? — спросила Роберта. — Он сказал, чтобы ты отправлялся в свою комнату. Твой маленький друг выживет, если не увидит тебя сегодня.

Тед встал, расстегнул зиппер на брюках и заправил рубашку. Он по-прежнему ничего не отвечал.

— Ты слышал меня? — рявкнул Гармон.

— Да, Па, — сказал Тед и взял коробку с конфетами. — Я слышал тебя.

— Ну? — Гармон произнес это подчеркнуто угрожающим тоном — Ну? — потребовал он, растягивая слово.

Тед спокойно открыл дверь, ведущую на задний двор.

— Спокойной ночи, Па, — сказал он. — Пока, мама.

Какое-то время после того, как дверь за их сыном мягко закрылась, Роберта и Гармон просто стояли и смотрели друг на друга. Потом Роберта вытащила руки из воды, в которой мыла посуду и, не вытирая их, села на табуретку и заплакала. Гармон швырнул газету на пол и с силой стукнул кулаком о раскрытую ладонь.

— Наглый, — сказал он. — Вот что это такое. Он просто наглый.

— После всего, что мы ему дали. Хорошее, достойное воспитание, приличный дом, — да все.

— В будущем — высшее образование, — подхватил Гармон. — Любой парень ухватился бы за такой шанс.

Гармон Картер закончил восемь классов в начальной школе и отучился еще два года в средней, прежде чем пойти работать на фабрику.

— Я не собираюсь обливаться потом на фабрике, чтобы дать ему образование, если он будет так себя вести, — сказал Гармон.

Картер не обливался потом на фабрике. Он был бухгалтером, и если когда-то и покрывался легкой испариной, так это, когда молоденькая секретарша наклонялась над его столом, чтобы задать какой-нибудь вопрос.

Насчет денег на образование сыну ему тоже не приходилось беспокоиться. Деньги лежали в городском банке со дня рождения Теда. То есть они лежали там еще с тех пор, когда Гармон не был женат на Роберте.

— У него есть все, — всхлипывала Роберта, вытирая мокрые руки о фартук.