Пейзаж с бурей и двумя влюбленными

— В этой комнате, несомненно, много интересного. Думаю, за то время, пока вы здесь будете работать, вы сможете полностью удовлетворить свое любопытство. Спрашивайте о том, что вас интересует, я все расскажу. У меня есть лишь одна маленькая просьба.

— Какая? — спросила Женевьева.

— Если вы будете бывать в городе... Мне бы не хотелось, чтобы все знали о том, что вы здесь видите. Не то чтобы у меня были какие-то особые тайны, но излишняя огласка могла бы повредить моим планам. И не только моим, но и хозяина замка. Надеюсь, я не обидел вас своей просьбой?

— Нет, мистер Брэндшоу, — заверила его Женевьева, — я понимаю, что если люди занимаются делом, то об этом не обязательно должны знать все на свете. Вы, наверно, догадываетесь, что я попала на это место не просто так, граф получил обо мне хорошие рекомендации.

— Я очень рад, что мы поняли друг друга, — скупо улыбнулся Брэндшоу. — Вы сейчас к мадмуазели Ласурс?

— Я, к своему стыду, не знаю, как зовут двух дам, чьи комнаты мне предстоит убирать, — призналась Женевьева.

— Комнату напротив моей занимает мадмуазели Жоржетта Ласурс, — сообщил Брэндшоу. — Она здесь самая молодая, ее легко запомнить.

— Я, кажется, поняла, о ком вы говорите, — сказала Женевьева, делая все, чтобы не покраснеть (хотя что тут можно сделать?): она поняла, что девушка, о которой говорит мистер Брэндшоу — та самая, с которой он целовался вчера вечером, когда она их так неловко застала вдвоем. И это их разговор она невольно подслушала в коридоре.

— Мадмуазель любит поспать, — продолжил свою информацию Брэндшоу. — Так что вы напрасно будете сейчас стучаться — она встает не раньше половины одиннадцатого. Вы сможете убрать ее комнату позже — именно так поступала горничная, которая работала до вас. А вот комнату мадмуазель Жерве убирать можно — она, как и господин Вернон, ушла работать.

Женевьева так и поступила. Открыв комнату мадмуазель Жерве (как она поняла, это была та самая хрупкая девушка, которую она видела возле замка вместе с графом), девушка остановилась в удивлении. Много странного досталось ей увидеть в это утро! Жилище мадмуазели Жерве состояло из двух комнат. Первая не представляла собой ничего особенного, но зато вторая... Она была уставлена столами, верстаками, низкими столиками. И повсюду — на столах, прямо на полу — находились странные, причудливые фигуры. Здесь были гномы, феи, лесные волшебники, были и бюсты нормальных людей. Женевьева узнала головы графа и его дочери. Так вот кем была мадмуазель Жерве — скульптором! Кроме скульптур, Женевьева заметила в комнате и картины. Некоторые из них, как видно, принадлежали месье Вернону, другие написала мадмуазель Жерве. Женевьева, как зачарованная, бродила по мастерской, совершенно забыв о том, ради чего пришла сюда. Из оцепенения ее вывел женский голос, спросивший:

— Я вижу, вам понравилось?

Женевьева обернулась и увидела хозяйку мастерской. Она в восхищении смотрела на эту молодую еще девушку, создавшую своими руками этот чудесный мир. Она не знала, что сказать. Наконец она выпалила первое, что пришло в голову:

— Я пришла убираться, но... Это так красиво, так замечательно! Я не могу оторваться. Можно, я еще буду сюда приходить?

— Ну, вам так и так придется сюда приходить каждое утро, — заметила скульптор. Видно было, что мадмуазель Жерве польщена тем впечатлением, которое ее работы произвели на Женевьеву.

— Да, конечно, — поспешно согласилась Женевьева, — но я имела в виду другое: чтобы просто прийти и посмотреть... Эти несколько минут — разве этого хватит? Скажите, — спохватилась она, — я видела в парке, где водопад, там тоже скульптуры — это не ваши?

— Мои, — призналась мадмуазель Жерве. — Я рада, что они вам так понравились. Конечно, вы можете приходить сюда, когда вам захочется. По правде сказать, мало кто еще хвалил мои работы. Месье Вернон, правда — его мнение для меня очень важно. Да, мы еще толком не познакомились. Вас ведь зовут Женевьева, так? А меня Шарлотта, Шарлотта Жерве. Только, умоляю, не называй меня “мадмуазели Жерве”, называй просто Шарлоттой.

В ответ Женевьева могла только с благодарностью улыбнуться. В это время со двора донесся гудок. Женевьева взглянула на часы. Уже одиннадцатый час! Это пришла машина из города, и ее ждут. А она еще и не начинала убираться. Что делать?

Шарлотта заметила ее растерянность и поняла ее причину.

— Я тебе помогу, — решительно сказала она. — Давай быстро соберем постель. Вот так. Теперь давай мне свежее белье, я застелю сама.

— Но я должна... — попыталась протестовать Женевьева. — Мне неудобно...

— Что же тут неудобного? — удивилась Шарлотта. — Немного помочь человеку — по-моему, это всегда удобно. Беги!

Женевьева последовала ее призыву. На лестнице она столкнулась с Эмилией.

— Что, не успела? — спросила домоправительница. К удивлению Женевьевы, голос у нее был совсем не строгий. — Сколько комнат осталось?

— Одна, этой девушки... да, мадмуазель Ласурс. Мне сказали...