Пейзаж с бурей и двумя влюбленными

Женевьева выбежала в парк. Где искать Лоуренса? Может быть, возле бассейна? Она поспешила туда, но там никого не было. Где же еще? На поляне для гимнастики, вот где!

Подбежав к поляне, Женевьева поняла, что на этот раз она не ошиблась: Фуллер и Брэндшоу находились здесь. Видимо, объяснение уже произошло, все слова были сказаны, наступил черед действий. Американец, держа руки у груди и приплясывая, как боксер, надвигался на кладоискателя, а тот, не вступая в бой, плавно отодвигался в сторону.

— Деритесь же! — прокричал Фуллер. — Зачем мы сюда пришли, если не для хорошей драки?

С этими словами он ринулся на англичанина, нанеся ему неотразимый, казалось, удар в челюсть. Женевьева даже вскрикнула, уверенная, что сейчас раздастся звук удара и события после этого примут опасный оборот. Однако удар писателя не достиг цели — Лоуренс неуловимым движением отклонился и скользнул в сторону.

— Вы мне слишком много наговорили, господин монах, чтобы это осталось просто словами! — закричал американец. — Вы должны за это заплатить!

Нанося удары, то прямые, то боковые, он вновь двинулся на противника. И тут англичанин сменил тактику. Резким движением выбросив вперед руку, он отбил один удар, затем второй... Видимо, ответные удары Брэндшоу были чрезвычайно сильными, потому что американец охнул от боли, руки у него опустились. Картина изменилась. Теперь уже кладоискатель наступал, нанося попеременно удары то ногами, то руками. После первого же такого удара Женевьева готова была броситься на помощь Фуллеру, потому что была уверена, что Лоуренс сломает ему ребра. Однако американец, пятившийся от своего противника, оставался невредим. Женевьева поняла: Лоуренс лишь имитировал удары, наносил их в воздух, хотя и в опасной близости от противника.

Вскоре это понял и Фуллер и остановился: ведь защититься от этих неожиданных разящих ударов он все равно не мог. Движения англичанина становились все резче, удары все сильнее, но его противник не получил никакого вреда.

Наконец с резким криком Лоуренс прыгнул, перевернувшись через голову. Видно было, что на этот раз он метит во что-то реальное, что удар наносится всерьез. Американец отпрыгнул и, зацепившись ногой за камень, упал. Рядом с ним упал толстый сук платана, сломанный сильнейшим ударом. Несколько секунд противники смотрели друг на друга. Затем Лоуренс, скрестив на груди руки, поклонился и направился прочь. Фуллер в бессильной злости стукнул кулаком по земле и встал. Поднял сломанный кладоискателем сук, прикинул его вес, покачал головой — и, волоча ноги, тоже покинул поляну.

Глава шестая

Женевьева была уверена, что после сцены, свидетельницей которой она была накануне, поход, задуманный Хагеном, не состоится. А если и состоится, то писатель не примет в нем участия. Однако оба ее предположения не оправдались. Когда на следующее утро Хаген, обвешанный снаряжением, вышел во двор, где путешественников ожидал полностью подготовленный Марселем “бьюик”, Фуллер уже был там. Писатель был одет в свои обычные шорты и майку, и на вопрос о походной одежде кивнул на сумку — он не раз ходил в горы и знает, что нужно, а без чего можно обойтись.

Вскоре во двор вышли Лоуренс, затем Шарлотта, а за ней и все остальные обитатели замка — всем хотелось проводить уезжавших. Мужчины загрузили снаряжение в багажник. Настала пора прощаться. Камилла шутливо стукнула кулачком по широкой груди Роберта:

— Смотри, слишком там не задерживайся! А то я тебя знаю — стоит тебе добраться до гор, ты можешь забыть обо всем на свете, и обо мне в том числе!

Женевьева заметила, как Жоржетта тоже шагнула вперед — и остановилась. “Интересно, с кем из двоих она хотела попрощаться? — подумала она. — Скорее всего, с Ричардом. Но вряд ли это ему понравится”. Видимо, девушка тоже это поняла, потому что, помявшись, она так и не подошла к машине.

— Ждите нас послезавтра к вечеру! — объявил Роберт, уже сев в машину. — В крайнем случае — в субботу утром.

Мотор заурчал, машина тронулась с места, в последний раз мелькнуло лицо сидевшей возле окошка Шарлотты — и “бьюик” скрылся из глаз. Оставшиеся обитатели замка разбрелись кто куда.