Пехотная баллада

— Как ты думаешь, не обзавестись ли мне красным носом? — спросил Блуз.

— Может быть, сэр…

Сержант знает про меня, это точно, подумала она. Конечно, знает. Но почему он молчит?

— Может быть, Перкс?

— Что? О. Нет… А зачем красный нос, сэр? — спросила Полли, энергично нанося пену.

— Наверное, так будет… пф-ф… смешнее…

— Сомневаюсь, что цель именно такова, сэр. Если вы немного откинетесь назад…

— Я должен вам кое-что сказать про юного Перкса, сэр.

Полли невольно вскрикнула. Джекрам, подкравшись так тихо, как умеют только сержанты, незаметно вошел в комнату.

— Пф-ф… сержант?

— Перкс сам не умеет бриться, сэр, — сказал Джекрам. — Дай-ка мне бритву, парень.

— Не умеет бриться? — повторил Блуз.

— Нет, сэр. Перкс нам соврал. Ведь так, Перкс?

— Ладно, сержант, не нужно вытягивать у меня правду, — Полли вздохнула. — Лейтенант, я…

— …прибавил себе возраст, — закончил Джекрам. — Правда, Перкс? Тебе всего четырнадцать.

Он взглянул на Полли поверх головы лейтенанта и подмигнул.

— Э… да, сэр, я соврал, чтобы завербоваться, — сказала Полли.

— Сомневаюсь, что такого парнишку нужно тащить в крепость, сэр, каким бы отважным он ни был, — сказал Джекрам. — И я не думаю, что он в отряде один такой. Правда, Перкс?

Ах, вот в чем дело. Шантаж.

— Да, сержант, — устало ответила она.

— Нехорошо будет, если детишек перебьют, сэр, ведь так? — спросил Джекрам.

— Я вас… пф-ф… понимаю, сержант, — сказал лейтенант, когда Джекрам осторожно провел лезвием по его щеке. — Дело непростое…

— Ну, так давайте поставим точку, — предложил тот.

— С другой стороны, сержант, я знаю, что… пф-ф… вы сами завербовались еще в детстве, — продолжал Блуз. Бритва остановилась.

— Ну, в те времена все было по-другому… — начал Джекрам.

— Если не ошибаюсь, вам было пять лет, — перебил лейтенант. — Когда я узнал, что мне предстоит встреча с живой армейской легендой, то, разумеется, порылся в документах, чтобы, знаете ли, ввернуть пару своевременных шуток, когда я буду вручать вам почетную отставку. Ну… несколько юмористических напоминаний о былых временах. И представьте, как я удивился, когда обнаружил, что вы, оказывается, служите… не скажу наверняка… но уж во всяком случае, не менее шестидесяти лет.

Полли как следует наточила бритву. И теперь она касалась щеки лейтенанта. Полли вспомнила убийство в лесу… ну ладно, ладно, то, как она лишила жизни пленника, попытавшегося сбежать. Это будет не первый офицер, которого я убью…

— Наверное, в документы вкралась ошибка, сэр, — спокойно отозвался Джекрам. В мрачной замшелой комнате сержант казался великаном.

Сова, сидевшая на трубе, издала пронзительный крик, который эхом прокатился по комнате.

— Нет, сержант, — сказал Блуз, не обращая никакого внимания на бритву. — Ваши документы подвергались исправлениям. Причем не раз. Однажды это сделал сам генерал Фракк. Он вычел десять лет из вашего возраста и лично подписал «Исправленному верить». И он был не единственным. Честно говоря, сержант, я могу прийти лишь к одному выводу…

— А именно, сэр?

Бритва снова остановилась, прижавшись к шее Блуза. Молчание, неестественное и напряженное, длилось некоторое время.

— Что был еще один человек по фамилии Джекрам, — медленно ответил Блуз, — и его данные… перемешались с вашими, так что… каждая попытка разобраться лишь вносила новую путаницу, особенно если люди, которые это делали, не ладили с математикой.

Бритва вновь задвигалась с необыкновенной гладкостью.

— Думаю, вы попали прямо в точку, сэр, — сказал Джекрам.

— Я напишу объяснительную записку и приложу ее к документам, — продолжал Блуз. — По-моему, самым разумным будет спросить у вас напрямую, сколько вам лет. Сколько вам лет, сержант?

— Сорок три, сэр, — немедленно ответил Джекрам. Полли подняла глаза к потолку, не сомневаясь, что ответом на эту чудовищную ложь должен стать подобающий раскат грома.

— Вы уверены? — уточнил Блуз.

— Э… сорок пять, сэр. Тяготы солдатской жизни налицо, сэр.

— Но даже если так…

— Ах да, припоминаю пару дней рожденья, которые как-то вылетели из памяти. Мне сорок семь, сэр.

И по-прежнему никаких признаков божественного неудовольствия.

— Э… хорошо. Очень хорошо. Знаете что, сержант? Я внесу поправки в документы.

— Спасибо, сэр.

— Так же, как это сделал генерал Фракк. И майор Галош. И полковник Леггинс.

— Да, сэр. Чиновничьи ошибки меня всю жизнь преследуют, сэр, я прямо замучился. — Джекрам отошел. — Готово, сэр. Щеки у вас гладкие, как детская попка. Так и в жизни должно быть, сэр. Люблю, когда все гладко и чисто.

Отряд смотрел, как лейтенант Блуз идет между деревьев, направляясь к тропе. Они видели, как он присоединился к беспорядочной веренице женщин, идущих к калитке. Они прислушались в ожидании воплей… и ничего не услышали.

— Разве женщины д-д-должны так качаться на ходу? — спросила Уолти, вглядываясь сквозь кусты.

— Официально нет, наверное, — ответила Полли, рассматривая крепость в телескоп Блуза. — Ну что, теперь нужно ждать какого-нибудь сигнала, что у него все в порядке.

Над головами послышался крик канюка.

— Его раскроют, как только он войдет, держу пари, — сказал Маладикт.