До появления черепичных крыш с загнутыми краями дома будущей столицы покрывались простыми по форме двухъярусными сооружениями, а злых духов отпугивала каменная стенка (кит. инби), стоявшая перед дверью дома или входными воротами усадьбы. Здания в Цзи никогда не выстраивались по одной линии: какое-то обязательно выдвигалось вперед, преграждая путь сонмищам духов. Считалось, что, наткнувшись на угол, злые существа рассеивались и становились не столь опасными. С развитием скульптуры в средневековую пору на крышах появились глиняные и бронзовые звери, похожие на собак. Животные-пугала всегда изображались с открытой пастью, то есть готовыми схватить пролетавшую мимо нечисть.
Длинные прямые каналы также являлись удобным путем продвижения злых сил. Ослабить их распространение помогали искусственные острова и миниатюрные мостики, которые всегда располагались в разных уровнях. Жители чувствовали себя неуютно на прямых улицах, поэтому никто не возмущался, если какой-нибудь торговец перекрывал проход вывеской, подвешенной к доскам, перекинутым с дома на дом. В начале главных, самых широких, улиц стояли каменные столбы, а нередко и башни с колоколами в качестве самой надежной защиты.
По древним поверьям, злые духи прилетали с северными ветрами, а добрых приносили южные. На строительстве дорог, каналов, колодцев и при работе в каменоломнях люди старались не пропустить внутрь сооружений силы, обитающие над самой поверхностью земли. Перед незаконченным домом к одинокому столбу крепилась полоска ткани с письменным обращением к богам. Благосклонность небожителя позволяла задержать духов, не давая им подняться в воздух. С той же целью с балок свисали талисманы с просьбой не допустить пожара. Готовый дом посвящался одному или нескольким божествам, к которым хозяин чаще обращался с молитвой.
В провинции Хэнань был раскопан целый ансамбль глиняных моделей, несомненно похожих на пекинские дворы начала I тысячелетия. Можно предположить, что именно так выглядело типичное жилище богатого китайца эпохи Хань, которое, впрочем, мало отличалось от средневековых и даже современных поместий.
Старинная китайская усадьба представляла собой ряд одноэтажных построек, расположенных строго симметрично, по оси север—юг. Впечатление легкости создавали фигурные окна-входы, резные колонны и загнутые кверху карнизы крыш. Внутреннее пространство образовывала толстая глиняная стена, дополненная тонкими перегородками, которые разделяли весь комплекс на дворы: внешний и внутренний, жилой и хозяйственный. Богатые домовладельцы старались устроить жилища по подобию императорских дворцов. Средних размеров усадьба состояла из 6–7 помещений: крытого входа, двухэтажной сторожки с небольшими дозорными окошками, кухни, боковых домиков со спальнями и, наконец, главного павильона с богато украшенными дверями. Здесь, в просторном зале, стоял алтарь, у которого семья собиралась на моления и праздничные церемонии. В отличие от богачей неимущие горожане обитали в тесных фанзах, скупо отапливаемых железными печурками. Окна таких домов по традиции выходили во внутренние дворы, пропуская слишком мало света.
На раннем этапе развития китайской архитектуры обозначились черты, позже определившие неповторимую красоту Пекина. В отсутствие изогнутых кровель здания эпохи Хань удивляли необычными пропорциями. Снаружи они выглядели небольшими, уютными, компактно спланированными, тогда как изнутри, обнаруживая истинные размеры, подавляли колоссальным размахом. Подобное восприятие исходило от сильно увеличенной верхней части построек, увенчанных массивными черепичными крышами. Высота покрытия обычно превышала горизонтальные размеры самого здания. Обманчивое впечатление зыбкости создавали опоры в виде тонких столбов, обилие украшений, резьбы, ярких красок, а также легкий материал – дерево. Кроме того, и дворцовые, и городские ансамбли строились с размахом. Постройки, как правило удаленные друг от друга, образовывали огромные, похожие на площади дворы. Жилье никогда не соседствовало с церемониальными сооружениями, располагаясь по краям площадки либо за ее пределами.