Пекло

Она направилась к двери, но дорогу ей преградил напарник сержанта, который заставил ее повернуть назад. Чувствуя себя словно овца, которую загоняет хитрая колли, Джорджия вернулась к плите. В кухне миссис Скутчингс стоял застарелый запах давно не ремонтированного помещения, окошки были крошечные, коричневый линолеум вытерт посередине, старинный холодильник «Кельвинатор» — размером с седан. Наверное, лет двадцать назад стены и шкафы радовали взгляд веселеньким зеленым цветом, однако теперь этот зеленый цвет стал тусклым, как стоялая вода в луже.

— Мисс Пэриш, — проговорил, словно прорычал, Риггс, — пожалуй, начнем сначала. Вам известно?..

Но тут распахнулась дверь, и в кухню вошел мужчина в черных ботинках, черных джинсах и спортивной рубашке.

— Ребята, прошу прощения, что опоздал.

Джорджия не поверила своим глазам! Дэниел Картер. Мальчишка, в которого она была до потери сознания влюблена в школе, но он был на три года старше ее и как будто даже не подозревал о ее существовании. Фантастика!

Светлые волосы Дэниела стояли дыбом, словно он бежал всю дорогу, и теперь он старательно их приглаживал. Выглядел он неплохо, хотя глубокие складки по обеим сторонам рта говорили, что пережить ему довелось немало. Чертовски похоже на меня, подумала Джорджия, десять лет прошло, как я уехала из города, и вот мы встречаемся, когда я попала в беду.

Дэниел кивнул Риггсу, тот кивнул в ответ.

— Начну прямо сейчас.

Риггс с облегчением поднял руки:

— Отлично. Пожалуй, я смогу принять душ. Приятное начало дня.

— Присоединюсь к тебе потом.

— У «Салли Г.»? Или поедешь сразу в участок?

— У «Салли».

Итак, второй полицейский был местным, а Риггс и Дэниел — из городского управления. «Салли Г.» — одна из самых больших и комфортабельных гостиниц в Налгарре, известная тем, что там останавливались бизнесмены и коммивояжеры. Да вот теперь еще два копа.

Риггс и другой полицейский ушли, по пути обсуждая, проснулась ли Салли и сможет ли подать им яичницу. Джорджия слышала их голоса, пока они шли по улице вдоль дома.

Дэниел пересек кухню и протянул Джорджии руку.

— Сержант Картер, — представился он.

Хватка у него была еще та, и Джорджии понадобилась вся ее выдержка, чтобы не поморщиться от боли.

— Джорджия Пэриш, — отрекомендовалась она. — Мы учились вместе в школе.

— Знаю.

— Ты помнишь меня? — не поверила она.

Он покачал головой:

— В участке узнал о тебе всё, до того как приехал сюда и вспомнил, кто ты такая.

Джорджия наморщила лоб, и он улыбнулся, сразу скинув десяток лет. Теперь он был похож на школьника, которого она знала в юности, с его обычной кривой усмешкой и до неприличия проницательным взглядом голубых глаз. Ей припомнилось, что он носил бандану и занимался кун-фу. Его увлечение Китаем захватило и ее, и она даже прочитала «Искусство войны» Сунь-Цзы, потому что он тоже читал этот знаменитый трактат.

— Всё значит всё, — все еще улыбаясь, продолжал он. — Ты была заводилой в шайке, которая не давала житья всем детям в городе. Люди помнят тебя как главную озорницу.

— Скорее как нарушительницу общественного порядка, — печально подтвердила Джорджия и показала древний электрочайник, на вид лет сорока. Уехав из Наргаллы, она больше нигде не видела таких чайников. — Хочешь кофе?

— С удовольствием.

Улыбка исчезла с его лица, и Джорджия увидела, что его прекрасные глаза сильно покраснели, да и вообще он выглядел измученным.

— Устал? — спросила она с привычной прямотой. — Садись.

— Нет. У тебя же рука болит. Я сам. Лучше ты сядь и говори, что делать.

Когда он подвинул чайник, Джорджия почувствовала, что энергия окончательно покидает ее, и, боясь упасть, ухватилась за спинку кресла.

— Ты в порядке? — спросил он, оборачиваясь, но не столько спрашивая, сколько утверждая.

— Да.

Джорджия постаралась произнести это твердо, однако боялась, что ей не поднять даже чайной ложки, до того она ослабела. И тогда, чтобы впрямь не упасть, она торопливо уселась в кресло. Подушка в кресле была под пару покрывавшей стол клеенке. И здесь, и там красовались крошечные желтые медвежата.

Джорджия с непонятным ей самой страхом наблюдала, как Дэниел — ей было трудно думать о нем как о сержанте Картере — варит кофе, наливает молоко, кладет сахар, размешивает его в кружке. Школьник, разбивший ей сердце, варил для нее кофе. Будь Джорджии сейчас четырнадцать лет, она бы ущипнула себя.

Усевшись напротив, Дэниел подвинул ей кружку с кофе, сделал глоток из своей кружки и вздохнул.

Когда он поднял голову, его лицо уже приняло нейтральное выражение. Профессиональная привычка, решила Джорджия.

— Значит, ночью кто-то ворвался в твою комнату.

— Скорее утром. — Джорджия сделала большой глоток крепкого черного кофе. — Но твои коллеги больше интересовались Ли Денхэмом, чем нарушителем моего спокойствия.