Пелена (СИ)

Старенькая сетчатая сумка, в простонародье называемая авоской, на самом деле очень удобна, хотя бы тем, что она никогда не выглядит помятой, её, в отличии от целофановых пакетов, не требуется в каждом магазине покупать заново, а убранная в карман, она занимает очень мало места. Это была привычка из далёкого-далёкого прошлого, Василий Степанович всё детство ходил с такими сумками и сейчас, в старости, вернулся к ним вновь. А ещё, связанная из прочных грубых нитей, она спасла сегодня жизнь своему владельцу.

Люди ещё только остановились, оценивающе глядя на встреченное животное, тормозили, говоря современным сленговым языком, а псевдопёс уже начал действовать. Как он умудрился так быстро и сильно раскрутиться — никто объяснить не смог бы, это было чем-то невероятным, непривычным, не встречавшимся ранее. Миг, и мощное животное вскинулось, рванулось вокруг своей оси. Быстро, очень-очень быстро! Второй миг, и оно раскрутилось настолько, что превратилось в полупрозрачный туманный волчок.

В третий миг, этот волчок рванулся в лицо Василия Степановича. Старик, с возрастом утративший резвость, всё же качнулся в сторону, в самый последний момент, и создание едва его не задев, угодило в сумку, ту самую авоську, которую он сжимал. Руку вывернуло так резко, что не удержавшись, он вскрикнул от боли. Пальцы едва не перерезало нитями, они впились в кожу так, что выступила кровь. Опрокинув старика своим весом и инерцией, невероятный зверь рухнул на землю, запутавшись передними лапами в прочной сетке. Рядом упал Василий Степанович, его левая рука прижалась к тёплому боку животного, пальцы зарылись в жёсткую короткую щетину. Он ощутил боль в ладони, в пальцах, в руке, в предплечье, в ушибленном колене и отбитом при падении боку, зато как ни странно, головная боль вовсе утихла, почти ушла, а может она просто потерлась на фоне остальных, многократно более сильных. Через сжатые зубы, вырвался короткий вздох. Старик увидел совсем близко от своего лица вывернутую под неестественным углом лапу с бритвенной остроты когтями, даже на вид выглядящими опасно. Смертельно опасно. И рассечённые нити сетки, служили лишним подтверждением их остроты и прочности.

Когти увидел не только он, и к правильным выводам пришёл тоже. На лапу опустился ботинок, рядом тут же встал женский кроссовок, изо всех сил, до хруста кости вдавливая конечность животного в асфальт. Красивый, но тупой нож из сувенирной лавки музея вошёл меж рёбер атаковавшей их твари, а второй такой же не сразу, но всё же справился с нитями, пережавшими руку Василия Степановича.

Тварь не выла, не рычала и не визжала даже умирая. Лишь негромко заскулила, глядя на людей невероятно выразительными тёмными глазами, засучила задними лапами, пытаясь встать. Этого ей сделать не позволили. Удары обрушились со всех сторон: ногами, тупыми ножами, толстой деревяшкой, которую где-то успел подобрать Мага. Сообща они забили почти не сопротивлявшегося зверя, лишь старик не участвовал — растирая ладонь и запястье, прислонился к стене. Кровь с перерезанной кожи на пальцах падала тёмными точками на землю.

Постояли несколько минут тяжело дыша, глядя друг на друга и на убитое животное. Присев, Мага осторожно приподнял окровавленную лапу, изучил её, а затем провёл когтём зверя по зажатой в руках деревяшке. Короткая неглубокая линия протянулась на несколько сантиметров, а затем изогнутый коготь вдруг воткнулся глубже, словно сам собой, зацепился, и не сразу удалось освободить самодельную дубину.

— Ка-а-акой зверь… — протянул черноволосый парень. — Опасный, я о таких не слышал.

— Я тоже, — Василий Степанович закашлялся, с трудом закончил фразу: — тоже не слышал.

Женщина-феминистка Лера, носком белой кроссовки задрала верхнюю губу убитого зверя, обнажив белоснежные острые клыки.

— Зато мы теперь знаем, что их можно убивать, — сказала она воинственно.

— Любого можно, милая — старик всё тёр и тёр, баюкал повреждённую руку. Вывих. По крайней мере ему очень хотелось, чтобы это оказался всего лишь вывих. — Заметили, как этот зверь набросился на меня? Не пытался вцепиться клыками, а как волчок закрутился и метил точно в лицо, или шею.

— Да уж, заметили, — девушка отчего-то дёрнулась при слове «милая», но ничего не сказала.

— Чудной зверь, не нашенский. Даже не знаю где такие водятся.

— Это вы ещё серых прыгунов не видели, которые в парке вчера хозяйничали.

Старик хотел сказать, что видел, причём очень даже близко, но очередной приступ кашля заставил его согнуться, а потом Мага, дёрнувший ручку соседний машины, и неожиданно для себя открывший её, сообщил первую радостную новость.

— Бинго! — черноволосый улыбаясь продемонстрировал руку с зажатым в ней брелоком. — Вот эта тачка, — он похлопал по сверкающей полиролью крыше, — нас повезёт назад. Надо осмотреться, может найдутся ещё. Этот магазин работает допоздна, возможно найдём… — он замялся, отвёл взгляд, хмурясь.

— Найдём бывших автовладельцев, — согласился старик. — Всё правильно, парень, не тушуйся.