Пелхэм, час двадцать три

- Увидеть - это одно, а услышать - другое. Такой штуки, как бесшумный поезд метро, ещё не придумали.

Они миновали платформу станции Двадцать восьмой улицы; там было пусто, если не считать небольшой кучки полицейских. Когда в отдалении показались огни станции Двадцать третьей улицы, Даниельс велел:

- А теперь притормози. Буквально ползи. Не спускай глаз с их огней. Ползи. И не шуми.

- Капитан, это поезд метро. Такая штука не шуметь не может.

Даниельс, пристально всматривавшийся через окно, почувствовал, как от напряжения начинают слезиться глаза.

- На пути для местных поездов горит красный, - заметил машинист. Значит, они были здесь совсем недавно.

- Медленнее. совсем медленно. Буквально ползком, - не унимался Даниельс. - И тихо. Чтобы не было слышно ни звука.

- Шэф, вы слишком многого хотите от старого вагона, - вздохнул машинист.

Город: уличная сцена

Какой-то коллективный орган толпы, постоянно настроенный на волну подозрительности, расценил отъезд лимузина комиссара как предисловие к ликвидации всего лагеря. Последующее исчезновение полицейских машин и всего персонала только подтвердило справедливость таких суждений. Немногие зеваки направились к югу, надеясь понаблюдать за погоней, но их постигло горькое разочарование: гора может прийти к Магомету, но не охотится за ним.

Буквально через несколько минут толпа перестала существовать как единое целое. Пихаясь и толкаясь, люди начали пробиваться вперед, а там, выбравшись на свободное пространства, прибавляли шагу: время - деньги, и его не следовало тратить впустую. Осталось только несколько сотен человек в основном лентяи или романтики, цеплявшиеся за слабую надежду, что у них на глазах произойдет хоть что-нибудь. Философы и теоретики, сбившись в кучки, организовали шумную дискуссию. Индивидуалисты излагали собственные мнения.

- И что вы думаете о нашем мэре! Он нужен там внизу, как вторая дырка в заднице.

- Нужно было всех их просто перебить. Как только начинают уступать бандитам, они наглеют. Преступники прекрасно разбираются в психологии.

- В общем-то, они довольно мелкие людишки. Я бы на их месте потребовал десять миллионов. И получил бы их.

- Черные? Никогда! Черные парни знают свое дело, когда речь идет про сотню долларов, не больше. Это белые, и я готов их даже похвалить, что они задали жару этим свиньям.

- Комиссар? Он совсем не похож на полицейского. Как вы можете кого-то уважать, если он даже не похож на полицейского?

- И что вы думаете про нашего мэра? Вы считаете, богач может заботиться о бедных? Параллельные линии никогда не пересекутся!

- Нет, вы мне скажите, вы мне только скажите, чем эти бандиты отличаются от акул большого бизнеса. А я вам скажу, чем: большой бизнес защищает закон. А маленькому человеку всегда достается.

- Вы знаете, как они собираются скрыться? Я могу вам сказать. Они уедут этим поездом на Кубу!

- Что ты сказал, парень?

Глава 19

Райдер

Аварийный выход находился к северу от станции Четырнадцатой улицы. Отверстие в стене туннеля позволяло добраться до лестницы, ведущей к решетке в тротуаре на восточной стороне Юнион Сквер-парка около Шестнадцатой улицы. Райдер наблюдал, как Лонгмен орудует тормозной рукояткой и останавливает вагон в сотне футов от пятна дневного света, указывающего место выхода.

- Правильно? - спросил Лонгмен.

- Отлично, - подтвердил Райдер.

С Лонгмена градом лил пот, и Райдер впервые заметил, как отвратительно воняет в крошечной кабине. Ну, - подумал он, - нельзя же было рассчитывать на комфортные условия. И с каких это пор поле битвы пахнет как поляна с маргаритками?

Он осторожно сунул руку в коричневый чемодан, достал оттуда две гранаты, проверил чеки и положил гранаты в глубокий карман своего дождевика. Потом открыл ящичек с аптечкой и вытащил рулончик пластыря. Протянул рулончик Лонгмену, который тут же его схватил.

- Держи наготове, - посоветовал Райдер.

Потом оторвал две полоски по шестнадцать дюймов каждая и обмотал ими гранаты.

- Эти штуки заставляют меня нервничать, - заметил Лонгмен.

- Тебя все заставляет нервничать, - констатировал Райдер. - Пока чеки на месте, они не опаснее теннисных мячей.

- Ты обязательно хочешь это сделать? - спросил Лонгмен. - Ну, я имею в виду - а вдруг они не следуют за нами по путям для экспрессов?

- В таком случае наши предосторожности окажутся излишними.

- Но если они не едут за нами, тогда может пострадать экспресс, в котором будут невинные люди...

- Хватит, - осадил его Райдер. - Начнешь действовать, как только я сойду. К моему возвращению все должно быть голово, чтобы мы могли сразу тронуться.

- Центр управления вызывает ПелхэмЧас Двадцать Три. ПелхэмЧас Двадцать Три, ответьте центру управления.

Райдер нажал кнопку рации.

- ПелхэмЧас Двадцать Три. Путь уже свободен?

- Еще не совсем. Дайте нам две - три минуты.

- Поспешите. И нигде на путях не должно быть полиции, иначе мы начнем отвечать. Лейтенант Прескот, вы понимаете, что я подразумеваю под словом "отвечать"?

- Да. Мы подчиняемся вашим приказам, так что нет нужды губить кого-то. Поняли, ПелхэмЧас Двадцать Три?

Райдер повесил микрофон обратно на крючок.