Пельмени по протоколу

Вернувшись после армейской службы в Краснодар, я снова стал студентом второго курса вечернего отделения Краснодарского политехнического института и снова пришел работать на ЗИП в свою родную бригаду. На заводе я проработал без малого 25 лет и "прошел путь" от слесаря до генерального директора. О годах, прошедших в его стенах, можно рассказывать бесконечно, но я остановлюсь лишь на нескольких эпизодах в рамках жанра этой книги. Во времена "пятилетки качества" наш министр (Министерства приборостроения, автоматизации и систем управления) издал приказ, по которому каждому заводу отрасли поручалось изготавливать определенное количество деталей (естественно, количество, как обычно, выражалось в тоннах) методом "порошковой металлургии". Метод был тогда "прогрессивным" и заключался в том, что металлический порошок при определенном давлении и температуре спекался в специальной форме, повторяющей форму изготавливаемой детали. Внедрение этого нового метода, как обычно (не зря же заводские технологи говорили, что само слово "внедрение" означает насильственное проникновение инородного тела в сопротивляющуюся среду), происходило с трудом. Для оказания помощи этому сложному процессу под руководством министерства в зале Дворца культуры нашего завода была организована научно-практическая (кстати, очень представительная) конференция по проблемам порошковой металлургии. Вторым, после докладчика, выступал заместитель главного технолога нашего завода. Взойдя на трибуну, он внимательно оглядел зал, повернулся в сторону президиума и начал:

- Приходит мать домой. Отец сидит хмурый.

Зал замер. Все поняли, что сейчас о порошковой металлургии будет сказано самое сокровенное.

Мать спрашивает у сына:

- Что случилось?

- Папа с лестницы упал.

- И что он при этом сказал?

- Матерные слова пропускать?

- Конечно, пропускать!

- Тогда ничего.

Зал взорвался смехом. Смеялись все - и ученые, и практики. Когда затихли, выступающий произнес:

- Вот так у нас и с порошковой металлургией - без мата мне сказать нечего.

И ушел с трибуны. Долгие несмолкающие аплодисменты.

Чудаки на букву "М"

Если новые "передовые" и "прогрессивные" технологии сложно внедрялись на предприятиях одной отрасли, то можно представить, что происходило, когда это поручалось смежным отраслям. "Перестройка" и "ускорение" в промышленности потребовали скорейшего освоения и серийного выпуска станков с числовым программным управлением (ЧПУ). Станки - это дело Минстанкопрома, а стойки ЧПУ - это уже наша забота - Минприбора. Главная задача состояла в том, чтобы наши стойки управляли их станками, а их станки управлялись нашими стойками. Задача эта тогда еще в "приказной", но уже в "перестроечной" экономике стала почти неразрешимой, так как единое целое станки с ЧПУ - должно было делаться не только на разных заводах, но и в разных отраслях! В общем, сроки, установленные "партией и Советским правительством", прошли, а станков с ЧПУ в нужном качестве и в установленном количестве нет. Естественно, руководство провинившихся министерств во главе с министрами пригласили в ЦК КПСС и "вдули по самую сурепицу". Руководил в то время нашим министерством уважаемый не только в нашей отрасли министр, доктор технических наук Михаил Сергеевич Шкабардня, интеллигентный, всегда спокойный и выдержанный человек. Самым крепким выражением, которое он допускал в своей речи при посторонних, было известное всем руководителям предприятий - "чудаки на букву "м"". Получив свой нагоняй в ЦК, министр, естественно, должен был распределить его по принципу домино до самого низа. Низом в данном случае были руководители предприятий - директора, главные инженеры и главные специалисты. В свою очередь они должны были донести долю гнева "руководящей и направляющей" до каждого слесаря в удобной для них форме.

И вот идет заседание коллегии министерства, основным вопросом которого является фактический срыв задания ЦК и Совмина по станкам с ЧПУ. Люди моего поколения могут представить себе атмосферу, в которой все это происходило. Члены коллегии "заслушивают" очередного провинившегося, задают ему "острые и жгучие" вопросы, а он на них "садится". Если "садится" хорошо, покаянно, могут ограничиться разносом; если пытается возражать, а тем более оправдываться - могут последовать оргвыводы. В общем, атмосфера мрачная и нервная. Я, в то время, наверное, самый молодой главный инженер в нашей отрасли, впервые присутствую на заседании коллегии, да еще по вопросу о невыполнении задания ЦК! И хотя вина нашего завода косвенная и в этом общем провале не такая большая, жду своей очереди, мягко говоря, без всякого энтузиазма. И тут незадолго до меня на трибуну выходит один из самых заслуженных директоров министерства, Герой Социалистического Труда и очень смело и открыто называет причины срыва, обвиняя в основном представителей Минстанкопрома. Пытаясь их как-то охарактеризовать, он, обращаясь к министру, в запале произносит:

- Одним словом, Михаил Сергеевич, как вы любите говорить, это самые настоящие мудаки на букву "ч"!