Пень

сын, и высокая, тоненькая, красивая девушка, его возлюбленная.

После радостных приветствий, улыбок и объятий, родители от-

правились на просторную кухню за праздничным обедом, а мо-

лодые люди, переглянувшись и взявшись за руки, направились…

в туалет и захлопнули за собой дверь!

Туалетная дверь ахнула!

Она даже не успела опомниться, она даже не успела деликат-

но отвернуться, как вдруг перед ее изумленными глазами поле-

тели в воздухе какие-то одежды, зазвенели в ее ушах какие-то

чудесные прекрасные звуки и … и … и она увидела все…

О! Туалетная дверь была счастлива! Еще долго после того, как

молодые люди подобрали свои одежды и, как ни в чем не бывало,

смирно явились перед родителями, она не могла успокоиться, ее

деревянное сердце билось, снова и снова перед ее глазами вста-

вали величественные, прекрасные картинки… Она была потря-

сена всем виденным, она как будто даже стала выше и красивее!

Теперь с дверью в спальню они сравнялись, теперь она стояла

на одной доске с нею, а может быть даже выше! Впервые в своей

жизни она посмотрела на дверь в спальню с некоторым превос-

ходством и с удовольствием заметила, как та отвернулась и в ее

деревянных глазах мелькнула темная зависть.

– А! – злорадно подумала туалетная дверь, – не видать тебе

таких страстей!

О, нет! С этой секунды она уже не жалела, что родилась туа-

летной дверью; боже, какое убожество родиться, например, же-

лезной дверью в каком-нибудь рыцарском замке!

Она была просто счастлива! Теперь она тоже была хранитель-

ницей жуткой, красивой тайны!

– Взяться за перо, что ли? – стала задаваться она вопросом.

В поезде из Парижа

в Париже он пробыл неделю, подробно изучил все обстоя-

тельства еще не раскрытого дела, фотороботы предпола-

гаемых участников преступления, попрощался с французскими

коллегами, сел в автобус, доехал до остановки «GatedeL`Est»,

и оттуда не спеша прошел на вокзал. До поезда IntercityExpress,

отправлением в 19 часов 6 минут на Германию, оставалось

еще несколько минут, и он прощался с ласковым теплом осенне-

го Парижа. Поезд уже стоял, занимая собою весь огромный пер-

рон. Он вошел в вагон номер 9 и стал осматриваться в поисках

своего места; найдя его, он снял свое длинное осеннее пальто,

сложил его и положил на верхнюю багажную полку рядом с чер-

ным чемоданом на колесиках, и остался в бордовом свитере.

Напротив него, по ходу поезда, уже сидела молодая женщина лет

35 в зеленом платье с короткими рукавами и глубоким вырезом

на груди; у нее были темные волосы, аккуратно убранные в вы-