Пендервики на Чаячьем Мысу

Забыв про осьминога, она помчалась на улицу и с криком «Привет!» подскочила к машине тёти Клер. Из машины тоже донеслось: «Привет!», передняя дверца распахнулась чуть ли не на ходу, и из неё выпрыгнула Скай.

– Ты постриглась! – удивлённо крикнула ей Розалинда, и ещё раз: – Ты постриглась! – потому что из другой дверцы только что выскочила Джейн. – Чего это вы?

– Долгая история, – ответила Скай.

Но Розалинда её уже не слышала: она спешила вручить по назначению своего омара и свою любовь – скорее, скорее! – но неожиданно обнаружила, что на заднем сиденье никого нет. Ни ребёнка, ни собаки.

– Где Бетти? Где Пёс? Что с ними случилось?

– Сейчас подъедут, вместе с Джеффри, – улыбаясь, сказала тётя Клер.

– Их кто-то привезёт? Кто?

– Алек, – ответила Скай. – Тоже долгая история. Погоди немного, мы только извлечём тётю Клер.

У Розалинды голова шла кругом. Обе её сестры так изменились, стали как будто выше и самостоятельнее – это из-за того, что они постриглись, что ли? Или у неё в Нью-Джерси время ползло медленнее, а у них там быстрее? Или она вообще случайно задремала на пляже под навесом и проснулась через год? И почему это тётю Клер надо извлекать?

Джейн вытащила костыли с заднего сиденья, Скай вытащила тётю Клер с переднего, и тётя Клер – на костылях – шагнула к своей старшей племяннице, чтобы наконец-то её обнять.

– Розалинда, какая ты красавица! – сказала она. – И как мы все по тебе соскучились!

– Как же так?! – растерянно воскликнула Розалинда, пропуская комплименты мимо ушей. – Ты же говорила по телефону, что у тебя просто растяжение! Почему ты мне не сказала, что оно такое серьёзное?

– Скай не хотела тебя беспокоить, – ответила тётя Клер. – Да и зачем? У нас всё утряслось.

– А как это случилось?

– Ну, это короткая история, – сказала Джейн. – Просто Хувер выскочил не вовремя.

– Хувер… – Розалинда сжала голову руками, пытаясь сообразить. – А-а-а, вспомнила. Бетти мне несколько раз говорила про этого Хувера и какой он ужасный. Я думала, она преувеличивает.

– Ни капельки! – засмеялась Скай. – Да ты сама его сейчас увидишь.

К дому свернула ещё одна машина – и тоже засигналила. Кажется, впереди сидел Джеффри, а рядом какой-то незнакомый человек, а между ними чёрно-белая собака с приплюснутой мордой – но Розалинда успела лишь скользнуть по ним взглядом: она уже открывала дверцу и ныряла на заднее сиденье, где самая младшая из её сестёр – да что ж такое, тоже стриженая! – торопливо расстёгивала ремни безопасности и кричала «Розалинда! Розалинда!..» – и наконец обе они, вместе с красным омаром и двумя собаками, вывалились из машины, продолжая обниматься, уворачиваться от собачьих поцелуев и громко радоваться встрече. Бетти радовалась громче, потому что она хотела сейчас же – сейчас же! – сыграть Розалинде на гармошке.

– А я умею играть блюз! Алек меня научил по дороге. – Она поёрзала в Розалиндиных объятиях и, вытащив из кармана гармошку, сыграла начало мелодии. – Рози, я тебе сейчас объясню про блюз, хочешь?

Розалинда отклонилась, чтобы лучше её видеть.

– Малыш, ты прямо сияешь!

– Я теперь музыкант. – И Бетти опять поднесла гармошку к губам.

– Да, кстати, – сказала Скай. – Бетти нужен рояль. Ещё одна долгая история.

– Рояль?..

Но выяснить, для чего вдруг Бетти понадобился рояль, Розалинда не успела: её уже обнимал Джеффри. Когда, улыбаясь, он отступил на шаг, она опять удивилась: Джеффри тоже стал будто бы выше ростом – и взрослее, – и Розалинде опять показалось, что за эти две недели прошло гораздо больше двух недель. Но главное – Джеффри тоже весь сиял! Да что там у них такое происходило, в этом штате Мэн?

К Джеффри подошёл человек, сидевший за рулём машины.

– Рози, это Алек Макграт, – представил его Джеффри. – Алек, это Розалинда.

– Привет, Розалинда. Мне много о тебе рассказывали, – сказал Алек.

И вроде бы слова были совершенно обычные, но Розалинде всё равно показалось, что они прозвучали как-то по-особенному. И она присмотрелась к Алеку внимательнее. В лице что-то знакомое, но что именно – трудно объяснить.

– Мы с вами раньше не встречались? – спросила она. – Скай почему-то сказала, что вы – долгая история.

Джеффри обернулся к Алеку.

– Вот! Я же говорил, что она страшно умная.

– И ещё Джеффри меня предупредил, что я должен заслужить твоё одобрение, иначе ничего не получится, – сказал Алек и застыл со смиренно склонённой головой, будто сдаваясь на милость Розалинды.

Сзади послышалось хихиканье, и Розалинда оглянулась на сестёр, не понимая. Все смотрели на неё и, кажется, чего-то ждали. Чего-то важного. И это важное явно было как-то связано с этим человеком, с Алеком, – поэтому она снова обернулась к нему. Ей нравилось его лицо и нравилось, как он ей улыбался – словно говорил: я уже твой друг. Он стоял, наклонив голову чуть набок, а руки держал в карманах. И Джеффри улыбался точно так же и держал руки в карманах, а его голова… Стоп. Его голова была точно так же наклонена набок. Это как-то…

– Джеффри, – сказала она, – у меня есть одна мысль, только она… странная.

– Что за мысль? – спросил он и улыбнулся ещё шире.