Пендрагон

— Когда я увидел тебя вчера, то не узнал. Ты стала красивой молодой женщиной, Энид, — сказал я ей. Она застенчиво склонила голову. — И я рад видеть, что ты хорошо заботилась о ребенке. — Она кивнула, но глаз не подняла. — Что бы ты сказала, если бы ему пришлось уехать?

Вот тут Энид вскинула голову. В глазах блеснул огонь.

— Нет, ни за что! Он должен быть здесь. — Она крепче прижала к себе Артура. Однако он вывернулся из ее объятий. — Я… это же его дом. Ему будет плохо где-то еще.

— Значит, ты любишь ребенка?

— Это его дом, — умоляющим голосом проговорила Энид. — Вы не должны забирать его.

— У него есть враги, Энид, — вкрадчиво объяснил я. — Или скоро будут — когда о нем вспомнят. Здесь для него больше не безопасно. Самые хитрые из них будут искать меня в надежде найти и его.

Энид склонила голову и молчала. Она прижалась щекой к Артуру, а он запустил маленькую ручку в ее мягкие каштановые волосы.

— Я не собирался пугать вас, — сказал я, вставая. — Я только хотел спросить о ребенке. — Я подошел к ней вплотную, и ребенок тут же ухватился за край моего плаща. — Сядьте. Об отъезде больше говорить пока не будем. — Мы сели, и Энид поставила Артура между своих колен. Ребенок опять вывернулся, доковылял до Пеллеаса и уставился на него снизу вверх. Пеллеас улыбнулся, потянулся, чтобы взять его за руку и, внезапно вдохновившись, решил проверить силы ребенка. Он протянул Артуру по два пальца на каждой руке, а когда Артур ухватился за них, медленно поднял его. Артуру понравилась эта игра, и он взвизгнул от удовольствия.

Пеллеас дал ему повисеть немного, а потом начал осторожно раскачивать мальчика из стороны в сторону — Артур не отпускал его пальцы и хохотал. Пеллеас увеличил размах, Артур продолжал хихикать. Пеллеас стал раскачивать его быстрее и Артур заверещал от восторга. Пеллеас высвободил одну руку. Ребенок продолжал держаться одной рукой и засмеялся еще громче. Накануне мы уже видели, как он держал котов, и теперь убедились, что хватка у парня очень крепкая. В этих пухлых пальчиках таилась немалая сила.

Наконец, Пеллеас опустил Артура на пол, чем вызвал его громкий протест. Артур хотел продолжать игру. Встав на колени перед ребенком, я взял его маленькую ручонку, раскрыл и всмотрелся в ладонь.

— Эта рука создана для меча, — пробормотал Пеллеас.

Я довольно долго изучал линии на ладони мальчика, а потом перевел взгляд на невинное лицо ребенка и веселые голубые глаза. Встал, отряхнул колени и повернулся к Энид.

Вроде бы незначительный эпизод, но с тех пор Пеллеас больше никогда не называл Артура «ребенком», а только по имени.

— Мы обсудим это с Тедригом, когда он придет, — сказал я Энид. — Тебе не стоит пока беспокоиться. Впрочем, я могу и ошибаться. В настоящее время опасности нет. — Я постарался подкрепить свои слова улыбкой. — Всё, Энид, можешь идти.

Молодая женщина встала, подхватила Артура и пошла к двери.

— Энид, — окликнул я ее уже в дверях, — тебе не следует меня бояться. Я не заберу у тебя Артура. И я не позволю никому причинить ему вред.

Энид склонила голову, соглашаясь, повернулась и поспешила прочь.

— Надеюсь, Тедриг скоро вернется, — сказал Пеллеас. — Думаю, ему будет что рассказать нам.

— Тебе действительно интересно узнать, что произошло на Совете после нашего отъезда?

— По правде говоря, да, — признал он с ухмылкой. — Но это праздное любопытство, Эмрис.

Долго ждать нам не пришлось. На следующий день прибыл Тедриг. Он был рад увидеть нас и, не теряя ни минуты, созвал своих советников в покои.

— Советники и кубок, это мне сейчас нужно больше всего, — заявил он. — Я пересек остров из конца в конец, и хочу пить. — Попросив меня сопровождать его, он направился в дальний конец зала.

Мейриг, сопровождавший отца в Лондиниум, приказал принести пива. При этом он недовольно пробормотал:

— Можно подумать, здесь пожар. Мирддин, мы были в седлах еще до восхода солнца! С тех пор я так ничего и не ел.

В этот момент из глубины зала раздался голос Тедрига. «Мейриг! Я жду!» Молодой человек вздохнул и поспешил на зов.

— Пеллеас позаботится о пиве, — успокоил я его и взглядом отослал своего спутника. — Пойдемте к лорду Тедригу.

— Говорю тебе, Мирддин, на этот раз ты разворошил улей, — сказал Тедриг, увидев меня. — Коледак был так зол, что не мог говорить. Дюно просто почернел от желчи, а Моркан… Ну, я думал, что старая змея раздуется и лопнет. — Он невесело рассмеялся. — Я бы многое отдал, лишь бы не видеть этого!

— Столько гнева, и не единой возможности вложить его в пару даров мечом… — Мейриг потер рукой затылок. — Но ты исчез, Мирддин Эмрис. Что они могли сделать?

— По правде говоря, — сказал Тедриг торжественным тоном, — если бы вы не ушли, вас бы прикончили. Клянусь алтарем Дафида, твоя голова висела бы над воротами Лондиниума. Уж Дюно постарался бы.

— Они знают, куда я пошел?

Тедриг покачал головой.

— Не думаю. Я ведь и сам не знал.

— Тогда у нас еще есть время, — ответил я, главным образом самому себе, потому что в этот момент появился Пеллеас с чашами и кувшинами.

Мейриг резко хлопнул в ладоши.