Пенсия для киллера

Когти села обратно на диван. Держалась она напряженно, будто кол проглотила. Глядя на нее, Рю с горечью заметил:

— Да не сиди ты так. Пойди поспи. — В конце фразы его голос дрогнул. Услышав это, Когти отправилась на кухню и принесла Рю ячменного чая. Когда она протянула чашку Рю, он долго смотрел ей в глаза, прежде чем взять напиток.

Пока он пил чай, Когти смотрела себе под ноги. В такие моменты чувство вины еще сильнее терзало ее, сердце заходилось при виде самых обыденных жестов, как, например, сейчас, когда Рю глотал чай. Ее чувства к партнеру следовало искоренить раз и навсегда.

— Ты меня не слушаешь. Тебе будет понятнее, если я прямо скажу, что хочу побыть один?

— Знаю. Прости, но это как раз невозможно.

— Я не собираюсь наложить на себя руки. Иди поспи или делай что хочешь.

— Если ты…

«Если ты ляжешь, то и я пойду». В самый последний миг Когти проглотила ответ. В такой день она чуть не послала его спать в комнату, где больше не было Чо, в кровать, которую он делил с женой, рядом с опустевшей колыбелькой. Но она не могла предложить ему свою комнату на втором этаже. Хоть Когти и вытерла почти всю кровь и разложила вещи по местам, но именно там Чо лишилась жизни. Девушка и сама не представляла, сможет ли когда-нибудь заснуть в той комнате. Впрочем, она могла поспать и в комнатушке за кухней, но не хотела уходить, пока Рю в таком состоянии.

— Я останусь там, где мне надо.

— Тогда уйду я.

Он поднялся и направился в библиотеку. Когти не смогла заставить себя последовать за ним и осталась сидеть, сжав колени и глядя на опустевшее место на диване.

Когти очнулась ото сна и поняла, что она уже не на диване: в полутьме виднелись узорчатые кремовые обои. В какой-то момент ее перенесли из гостиной… но куда? Это не ее комната. Когти лежала под одеялом на боку и чувствовала на плече чью-то тяжелую руку. Она высунула из-под одеяла палец и обнаружила, что он перебинтован.

— Спи. Сейчас всего четыре утра, — пробормотал Рю прямо ей в шею.

— Ты только… — неуверенно начала она, будто обращаясь к самой себе. — Ты только скажи, и мы обо всем забудем.

Произнося эти слова, Когти и сама осознавала их пустоту. Они с Рю оба понимали, что уже перешли ту глубокую реку, что разделяла их, и плот, на котором можно было бы вернуться, давно разбит. Они зашли слишком далеко, и прежними им никогда уже не быть. Если они решат выйти из бизнеса, то им с удвоенной силой будут пытаться отомстить, действуя все более жестко. Они были связаны с высокопоставленными людьми, и если самовольно разрушить эти отношения, Когти и Рю придется скрываться до конца жизни.

Пройдя столь долгий путь, не имело смысла пытаться спасти свою шкуру. Да и не было причины оставлять бизнес, поскольку они так и так вынуждены были все время рисковать жизнью. Раз уж машина, в которой они с Рю сидят, начала разгоняться, она остановится, только если закончится топливо или она перевернется. А в конце их ждет край пропасти, куда они канут, чтобы разлететься вдребезги. В тот краткий миг, пока они еще парят в воздухе над пропастью, их жизнь будет прекрасной. А потом они рухнут на валуны и разобьются.

— Я выправлю тебе новые документы и билет.

Она кожей ощущала голос Рю, его рука лежала у нее под головой. Когти быстро поняла, что он имеет в виду, и сразу переменила тон:

— Нет, не нужно. Я слишком далеко зашла и останавливаться не буду.

«Если ты решил от меня отделаться и умереть в одиночестве, то с таким же успехом мы можем отправиться на тот свет вместе. Мы оба попадем в ад, рука об руку, и ни один из нас не окажется там, куда отправились Чо с ребенком».

Наверное, это был их способ скорбеть. Поцелуй случился сам собой, без неубедительных извинений или разрешений. Две руки сплелись в жесте памяти, отчаяния и горя. На первый взгляд казалось, что они слились воедино, но это совершенно очевидно, категорически было не так. И если в тот момент они оба решили не умирать, то только чтобы продолжать жить настоящим, чтобы убедиться: партнер еще продолжает дышать. И поэтому, хоть Когти и стала к Рю ближе некуда, как мечтала когда-то, ей не верилось, что теперь они пара. Они занимались любовью с теплотой и нежностью, но эти чувства были частью скорби.

— Может, нам стоит нанять несколько новых сотрудников, — сказал Рю.

— Прямо как в настоящей фирме.

— Я стану президентом, а ты — вице-президентом.

— Если меня так резко повысить, может голова закружиться.

— Ты станешь президентом, если я умру первым.

— Если это случится… — Когти смолкла.

Последует ли она за Рю?

— Я посажу подставного директора, — сказала она вместо этого. — Руководящие должности не для меня.

— Как хочешь. Но самое важное…

Так они лежали под одеялом, обмениваясь благодушными шуточками, шевеля пальцами ног, расслабленные, как никогда.

— И давай у нас обоих не будет ничего, что нужно защищать, — подвел итог Рю, крепко ее обняв.