Пенсия для морского дьявола - 2. Ученик касты глубин

Двести семьдесят…

Блин, ты третьего гонга что ль ждёшь? Всплывай давай, большинство чэ-пэ из-за таких вот «рекордов» и желания кому-то что-то доказать…

Хэч начал подъём на двести восемьдесят третей капле.

Вначале он поднял голову…

Эх, ну зачем? Это ж пережатые шейные сосуды и лишнее напряжение мышц!

Ухватился рукой за верёвку, начал вытягивать себя. И тоже приблизительно в метре от поверхности стал выдыхать. Блин…

Каевский трюк «руку супермена» он всё ж не повторил. Схватился сразу за борт, выдернул голову из воды… Кисть соскользнула, глаза на поднятом к небу лице стали закатываться.

Я успел схватить его за волосы — самое ближнее, что оказалось и с чего не соскользнут пальцы, потом перехватил за подмышки. Тело парня несколько раз тряхнуло «самбой», но хлебнуть водички он не успел и довольно быстро пришёл в себя.

— Сколько? — первое, что спросил Хэч, когда более-менее пришёл в себя.

— Что «сколько», Ученик?

— Сколько я выдержал? Я не слышал третьего гонга…

— Его и не было, — хихикнул Мака.

Хэч насупился:

— Я считал, приятель, — подмигнул я Хэчу, — ты не досидел до третьего гонга семнадцать капель.

— Демоны! — вырвалось у него раздражённо.

Судя по лицу парня, известие его не порадовало.

— Но ты зря при всплытии закинул голову, — сказал я приятелю, — ты при этом пережимаешь сосуды, вот здесь, — коснулся его шеи, — и не выдыхай, пока не всплыл.

— Почему? — удивился тот.

Я хотел было пояснить, но…

— Ученик! — рявкнуло над моей головой, — Ты не забыл, кто здесь Наставник…

Вот зараза! Я что, ему по больной мозоли прошёлся?

— Не-ет, — сквозь зубы выдавил я.

— Я не слышу, — с нажимом повторил Наставник.

— Я не забыл, что здесь наставник ты, — проговорил громче, глядя по-прежнему на приятеля.

— Ладно, — остывая, дед махнул рукой, — те, кто в воде, залезайте в лодку, следующие на их место.

* * *

Наша смена ныряла своим чередом: отдых, за время которого те, кто в лодке, вытягивали назад грузы. Потом: «На дно!» — мы опускались, стараясь не наступить на какую-нибудь губку и не острекаться об актинию. Я расслаблялся, рассеивал внимание, буквально растворялся в воде. Гонг, потом второй, и мы начинали подниматься по верёвкам от грузов.

Несколько раз на поверхности я ловил взгляды Кая. Словно наследничек чего-то ждал… Да пофиг, буду я ещё голову забивать этим мальчишеским пиписькомеряньем.

Подошёл десятый нырок, солнце уже клонилось к горизонту: наверное, сразу после всплытия отправимся на берег. Сегодня ж первый по-настоящему тренировочный день! Вчерашний, к сожалению, таким назвать не получилось.

— Ну что, Ученики? — возвестил дед. — Дать вам возможность быть на дне, сколько выдержите?

— Да! Да! Да! — разноголосо отозвались коллеги.

Блин, дети, всё бы вам соревноваться. Я, честно говоря, устал, хотел на берег, поесть, вытянуть ноги…

— Хорошо. Но только учтите, — Наставник сдвинул брови. — Ни за кем нырять не стану! — посмотрел на меня. — И другим не дам!

Да ладно-ладно, я что, пацан? До крайностей доводить не стану, посижу, пока могу, и наверх.

— На дно!

Оба гонга я отстоял на дне, настолько отрешившись от происходящего и прикрыв глаза, что когда открыл, увидел напротив только Кая и Хори. Маки уже не было, да и Руйха, только что окатив меня волной, отправилась наверх. Тайпен держался.

Ударило первой контракцией. Фигня. Постарался расслабиться ещё сильнее.

Вот и Тайпен отвалил. Хори, напротив, держался из последних сил, зато Кай стоял, как и стоял. Я сфокусировался на его лице. Ба! Да он не отрываясь уставился на меня с непонятным выражением на морде.

Наконец Хори упустил изо рта пузырёк воздуха и, плюнув на всё, взлетел по верёвке.

Контракции усилились, я постарался скинуть напряжение в спину. Не думать…

Кая, напротив, колотило сокращениями диафрагмы так, что я аж чувствовал колебания воды, хоть парень и стоял от меня метрах в двух.

Да всплывай ты уже, ща ведь отключишься! У тебя вон и лицо темнеть начало, особенно круги вокруг глаз. Или это солнце заходит?

Паренёк не сдавался, продолжая яростно буравить меня глазами. Всплывай! А то вытаскивай тебя, а я и сам уже близок к пределу.

До меня докатился третий удар гонга. Ого! Триста! Стоп коснулось онемение. Нафиг, надо заканчивать эти соревнования.

И в момент, когда я уже тоже собирался на всплытие, Кай, окатив меня волной ненависти, вцепился в верёвку и потянул себя к воздуху.

О как! Ну тогда… Я мысленно отсчитал: один… два… три. И тоже потянул себя кверху…

Как же сладок воздух первого вдоха! О-о-о-о! Этого нельзя передать, это можно только ощутить!

Лёгкая судорога всё же дернула ноги. Блин, почти ведь до самбы досидел! И чего не плюнул? Чего не уступил? Сам же только что думал: я не соревнуюсь. Видимо, это что-то древнее, чисто мужское, заставляющее идти до конца.

— Ну ты выдал, Скат! — восторженно протянул Алеки. — Больше трёх гонгов!

— Я в тебя верил, — подмигнул сверху Хэч.

— Ты как? — тревожно всмотрелась в мои глаза Руйха. — Я уж думала, что мне придётся нырять за тобой.

— Всё нормально, любимая, — улыбнувшись я притянул её к себе, впился в губы.

Восторженных воплей не последовало. Ну и пофиг.