Пенсия для морского дьявола - 3. Подводный охотник

Несколько шагов я прошёл в задумчивости. Чисто гипотетически, путь воина мне понятен. И даже, на первый взгляд, логичен. Я понимаю необходимость дисциплины и единоначалия. Я не боюсь, а главное — умею отнимать чужие жизни…

Но, во-первых, для меня важно уважать того, кто мной командует. Мне всю службу везло на командиров, с самого выпуска и до дембеля. Может, конечно, и случайность, а может и закономерность: похоже гнилые в спецуру не идут. По крайней мере, я не встречал.

А местные? Так-то, Ману — нормальный мужик. И, как уже сказал, уважать его могу. Но! Блин… Я вздохнул, покачал головой — как мужика, не как командира. Слишком катастрофичен у нас разрыв в знаниях. И поэтому, легко себе представляю ситуацию, когда я буду не согласен с Ману или Атой. Просто, потому, что знаю больше, и речь даже не о тактических приёмах. Историю военных действий в училищах не просто так проходят, это аккумулированный за тысячи лет опыт.

И вот, что делать в такой ситуации? Дерзить, как Наставнику?

Нет, в «школе»-то я сознательно «отпустил» своё мальчишество, играющее в заднице, наверно, у любого мужика до самых седых волос. На рифе Учеников я просто позволил себе вновь оказаться молодым парнем, на возраст тела. А кто б отказался ещё раз побыть юным, с ветром в башке, из тех, кому уже за середину жизни?

Но в боевой обстановке? Не-е-е, это из меня вытравили начисто. В боевой обстановке может быть лишь один командир. Прав он, не прав — это надо было заранее выяснять. Или потом. Если выживем. А спорить на моменте? Хуже не придумаешь.

Снова тяжко вздохнул: вот поэтому-то у меня и сомнения.

А, во-вторых… Ну дайте мне уже спокойно пожить! Дайте!!! Я хочу пенсию!!! Я, в конце концов, её заслужил.

— Вот он где! Мы с ног сбились, разыскивая его, а он в деревне водяных ошивается!

Теряю хватку, мысленно поморщился я. Братьев, шедших мне навстречу, я должен был заметить первым! И пусть они вывернули из-за поворота тропинки, ведущей в сторону поселения, но дела это не меняет. И даже то, что две подряд встречи с очень неоднозначными результатами загнали мои мозги в пока неразрешимый тупик, не служило оправданием.

Я было посторонился, чтоб оба братца поскорей протопали мимо, но Эруэра, проходя мимо скинул со своего плеча мешок, даже не мешок — узел из грубой дерюги, из которого тут же высыпалось несколько клубней батата.

— Возьми мешок и тащи за нами, — походу бросил он мне и зашагал следом за старшим Акахатой.

Я пожал плечами и потопал своей дорогой. Мало ли кто, чего будет на дороге бросать.

Не успел пройти и трёх шагов в спину долетело истошное:

— А ну, стой!

Первая мысль — проигнорировать. Типа, не мне. Да и какое мне дело до этих двух крестьян? Но дурацкое самолюбие, заставлявшее и раньше разворачиваться лицом к любителям переть буром, толкнуло обернуться.

Эруэра, пыхтя, как паровоз и уперев руки в боки, надвигался на меня. Я демонстративно поднял бровь.

Секундное замешательство — ещё бы, младший братишка не трясётся от страха, не кидается подбирать поклажу.

Блин, брат, ты, я вижу, тупой. Пары раз не хватило? Хотя чего я ждал от обычного среднего сына островного землепашца? Сомневаюсь, чтоб его мозги так быстро приняли изменившуюся картину мира, где младший брат, столько лет гнобимый, вдруг начал давать отпор.

Зато Акахата, по-видимому, лучше понимал ситуацию:

— Эруэра, оставь его! Пошли, нас ждут, — крикнул старший в спину средненькому.

Про то, что прошлые разы силового решения вопроса не увенчались успехом, он не напоминал, но в интонации это так и сквозило.

Однако, у средненького нашлось предложение:

— Давай, брат, проучим этого мозгляка. Видишь? — он остановился в паре шагов от меня и чуть не повизгивал от возбуждения, как щенок. — У него же нет оружия!

Я вздохнул, взглянул на стоящего поодаль старшего, с сочувствующим видом, покачал головой.

— Ну, давай, — сказал устало, — попробуй.

Но, видимо, в одиночку лезть на почему-то уверенно стоящего «сопляка» Эруэра не решался. Да и не такой уже сопляк, кстати!

— Эруэра! — старший крикнул громче. — Я сказал: оставь его! Нам идти надо! И возьми уже дар.

Потом он перевёл взгляд на меня.

— Вот что, Хеху, — Акахата был серьёзен. — Кончай дурить и возвращайся. Семье сейчас нужна помощь. Каждые руки на счету… Со своей стороны обещаю, не обижу. Голодным, по крайней мере не будешь… — выдержал паузу. — Что скажешь?

Так хотелось кинуть: «Да пошёл ты!». Но я ответил:

— Подумаю.

И отправился восвояси.

* * *

Гевеи, гевеи, гевеи… Где вы?

Про каучук я знал много… Ну как много? Для обычного жителя оставленного мной мира, не специалиста какой-нибудь резинотехнической лаборатории — много. Для жителя нынешнего моего мира, наверно — запредельно много. Сказывалось моё врождённое любопытство, а также стремление научить подчинённых.