Пенсия для морского дьявола

Руки работали на автомате. Раз-два-три-четыре-вдох. Раз-два-три-четыре-вдох. Ноги, благодаря длинным ластам, могли не частить, отрабатывая короткими движениями: продавить-вытянуть, продавить-вытянуть.

Четыре строчки песни засели в мозгу и закольцевались. Какой по счёту раз повторяю? Да кто его знает.

Давным-давно, на задворках сознания мелькала мысль, будто я делаю что-то не то. Сестра пошла на ТАКОЕ… чтоб я имел шанс покинуть остров, а я? Как неблагодарная сволочь наплюю на то, что она для меня сделала?

Нет! Не наплюю! Но… Разве должен я реализовывать и дальше этот план: уплыть с острова лишь потому, что единственный, небезразличный мне здесь человек пошёл на жертвы? Даже если сейчас понимаю, что план — гавно?!

План вообще, с самого начала был неправильный. Скажите-ка, товарищ капитан третьего ранга, какая задача стоит перед человеком, оказавшемся в одиночку посреди враждебного окружения?

В глубине сознания пискнуло неуверенное «выжить»?

А вот и неправильно. Его задача — инфильтрация.

Выживать можно и партизаня. Но долго ли ты продержишься в автономном режиме? Ведь это не заброска, с целью наблюдения, тут жить не до того момента, как отзовут. Выполнять задачу можно и год, и тридцать лет, как упоротые японские вояки, что отказывались верить в окончание войны и продолжали, как они считали, «исполнять долг».

Но я тут — навсегда. И, самое важное, у меня тут ни перед кем долгов нет…

Или есть?

Я опять вспомнил сестру. Девушка ради меня пожертвовала… я даже не представляю чем! И ещё не понятно, как ей это аукнется, если информация о её роли дойдёт до Ситу и Ману.

А я? Просто сбегу? Брошу её? Фактически — единственного человека здесь, которому не наплевать на мою жизнь и судьбу. Фактически — единственного дорогого мне человека здесь.

Нет, товарищ капитан, советский офицер своих на произвол не бросает. Тем более, что тех своих — раз и обчёлся.

И, вообще, почему я решил убежать? Почему сразу принял за факт, что сложившуюся ситуацию нельзя разрулить? Только свинтить из неё?

Объявили награду за голову? И что? Можно подумать, объявляльщик самая большая жаба в этой луже. Думаю, найдутся тут щуки и покрупнее. Тем более, есть традиции, неписанные законы. Это для меня они — наплевать и забыть, а для местных?

Короче, с самого попадалова, вы, товарищ капитан третьего ранга действовали как амёба: иголочкой укололи — ложноножку втянули. Поманили питательной средой — потянулись. Да, вы, безусловно пытались, вроде как, активно действовать: искали пути с острова, занимались развитием. Только всё это — реактивное поведение. Реакция на предлагаемые обстоятельства. Оборона, если так можно выразиться.

А обороной войны не выигрывают. И вообще — «спешал форс» не инструмент обороны, не героическая пехота, что зарылась в землю и держится из последних сил. Спецназ — инструмент активного воздействия на обстановку.

Так и воздействуйте, товарищ Мантин, нефиг бегать, прогибаться… под изменчивый мир.

Хер, вам, Ману и Ситу! Дудки! Обломинго! Не вы одни тут правила игры задаете, так что:

«Не стоит прогибаться под изменчивый мир».

Вдох.

«Пусть лучше он прогнется под нас».

Вдох.

* * *

На рифе Учеников было людно, наверно поэтому на меня сначала никакого внимания не обратили.

Сам островок, я это ещё тогда сверху разглядел, выглядел в плане как кофейное зерно — две овальные половинки, разделенные мелкой и узкой протокой. Он и сам-то не сильно выступал над поверхностью воды, будучи почти целиком песчаным. В середине одной половинки торчали кустом четыре кокосовые пальмы, из другой только три. Немного травы зеленело вокруг деревьев. Пустынное место.

За толпой я не сразу разглядел на той части островка, где торчали четыре пальмы, здоровенный валун. Не коралл — честный камень. Интересно, как такую глыбу сюда вообще затащили? И когда? По всему он тут лежит уже много лет.

Как я уже сказал — народа хватало. Во-первых, в центре я увидел местный бомонд: Ситу, с важной торжественной рожей, в окружении восьмерых мужчин и женщин с характерными татушками на ключицах. Ну, кому ещё, как не представителям касты ныряльщиков, тут быть?

Чуть особняком стоял шаман, его сухую и, до сих пор, нагоняющую жуть фигуру узнал сразу. Рядом Ата — Отец войны, блин. Тоже, как специально приглашённая звезда — важный, надменный, и по сторонам не смотрит. Внимает, что ему вещает некий мужичок, вполне затрапезного вида, не молодой, пожалуй что ровесник, и с татушками, в том числе на лице… Хм, однако!

Ману и пятеро воинов держались чуть в сторонке, прям вылитые бодигарды на званной вечеринке — по лицам видно, что парни на работе, но при этом не сильно то и напрягаются. Короче, как говориться, «демонстрируют флаг» — типа силовая поддержка, если что на месте, но, вы же понимаете, это такая формальность.

Вокруг, по островку рассредоточилось около взвода разновозрастных аборигенов, по виду — представители касты сетей. Мужчины, женщины, и все с рожами, будто детей в первый класс привели, сдали на торжественную линейку, после чего их вежливо попросили не путаться под ногами.