Пенсионная система перед бурей. То, что нужно знать каждому о финансовом будущем своей страны

Мы являемся свидетелями невероятного демографического бума. Особенность его – только в способе измерения. Если раньше взрыв роста населения измеряли числом новорожденных, то сегодня – числом 100-, 90- и 80-летних. Но если их совокупное число увеличится с 34,7 до 78,9 млн человек, то число тех, кому еще нет пяти лет, вырастет только с 18,9 до 27,1 млн. Эти данные приведены в табл. 1.4.

Таблица 1.4. Стариков очень много, детей – не очень

Источник: Bureau of Census, Current Population Report, P25-1130.

Примечание: в тыс. чел.

Подобно прогнозам, составляемым актуариями Администрации системы социального страхования, эти оценки Бюро переписей представляют средний сценарий – реальные цифры могут оказаться больше или меньше. Двое независимых исследователей, взявших другие исходные условия, получили разительно отличающиеся цифры. Если по прогнозу Бюро переписей у нас будет 13,5 млн жителей старше 85 лет, то независимый исследователь, использовав меньшие показатели смертности, получил 16,8 млн. Другой получил показатель, равный 23,5 млн^{11}.

Обычно рост численности «старых стариков» и «самых старых стариков» объясняют резким и непрекращающимся понижением уровня смертности для этих возрастов. Например, в США между 1985 и 1995 гг. уровень смертности для группы в возрасте от 70 до 74 лет снизился на 6 %, а для группы от 80 до 84 лет – на 8 %.

Если исключить вспышку какого-нибудь заболевания, официальные прогнозы, по нашему мнению, явно занижены. Каждый пожилой человек, независимо от возраста, предъявляет финансовые требования к системе социального страхования и Medicare. И чем выше продолжительность жизни, тем более вероятно, что данные системы исчерпают свои страховые накопления. Это означает, что повысится спрос на услуги системы Medicaid^{12}, которая предоставляет медицинское обслуживание всем малоимущим независимо от возраста.

«Более вероятно» – вовсе не значит «неизбежно». Хотя почти каждый может вспомнить страшилки, рассказывающие о процессе старения, появляется все больше публикаций, утверждающих, что для многих пожилых людей имеет место нечто вроде «второго дыхания». Если в возрасте 60 или 70 лет старики не падут жертвами кардиологических или онкологических заболеваний, то, как показывают данные, дожившие до 80 и 90 лет люди могут рассчитывать на снижение уровня смертности и лучшее состояние здоровья^{13}. А исследование здоровой старости, проведенное Фондом Макартуров, рисует куда более оптимистичную картину, чем описываемая страховым агентом, занимающимся продажей полисов страхования по старости.

К сожалению, идет ли речь о стариках здоровых и активных или больных и неактивных, разница состоит лишь в уровне расходов на их обслуживание. И эти расходы, даже самые скромные (пенсионные выплаты по социальному страхованию плюс услуги Medicare), намного превышают те суммы, что мы тратим на детей. Показательны в этом отношении соответствующие расходы федерального правительства. В 1995 г. федеральные расходы на ребенка, не достигшего 18 лет, составляли 1693 долл., то есть почти в десять раз меньше тех 15 636 долл., которые федеральное правительство тратило на каждого жителя в возрасте 65 лет и старше.

Зачем мы говорим здесь об этом?

Все очень просто. Чтобы уменьшить беспокойство по поводу надвигающейся демографической волны, часто ссылаются на общий коэффициент демографической поддержки. Этот показатель, определяемый как отношение количества детей в возрасте до 20 лет и пожилых людей в возрасте старше 65 лет к численности населения трудоспособного возраста (от 20 до 64), в 2030 г. будет примерно таким же, как в 1960 г.

В 1960 г. никто не опасался нехватки средств на содержание зависимых групп населения. Никто не говорил о «кризисе поддержки нетрудоспособных».

Разница, естественно, в том, что на содержание взрослых – будь им 65, 75 или 105 лет – приходится расходовать намного больше, чем на содержание детей. В 1960 г. речь шла преимущественно о детях. В будущем большинство иждивенцев окажутся взрослыми.

Умереть как японец!

В то время как чемпионами по долгожительству неизменно являются женщины, национальность «победителей» меняется. В 1840 г. чемпионками были шведки, которые жили в среднем до 45 лет. Потом первенство перешло к жительницам Норвегии, которые держали чемпионский титул до конца XIX века и подняли планку рекорда долгожительства до 52 лет.

Потом вперед вырвались жительницы Новой Зеландии (исключая маори), поднявшие планку до 67 лет и удерживавшие первенство до 1940 г. Затем первенство снова перешло к женщинам Норвегии, которых время от времени обгоняли исландки, и в этой борьбе, длившейся до середины 1980-х гг., они достигли рекорда в 80 лет.