Пенсионная система перед бурей. То, что нужно знать каждому о финансовом будущем своей страны

Рисунок 1.3. Четыре квадранта демографии.

Подобно Сизифу, большинство стран мира влачат каторжную жизнь в традиционном мальтузианском аду. Ожидаемая продолжительность жизни низка, потому что общественное здравоохранение неразвито, доходы низки, а угроза голода присутствует неотступно. Коэффициент рождаемости высок, потому что необходимо компенсировать высокую смертность.

Самую мрачную картину будущего предлагает постмодернистский мальтузианский ад, где доминируют государства, входившие некогда в СССР. Здесь крайне низки как ожидаемая продолжительность жизни, так и коэффициенты рождаемости. Коэффициент рождаемости упал до 1,3, а ожидаемая продолжительность жизни мужчин равна 57 годам. В результате население России менее чем за сорок лет может сократиться с нынешних 148 млн до 58 млн. человек в 2040 г. Сокращение численности населения может составить 60 %. Такое бывало в XIV в. в Европе во время печально знаменитых эпидемий чумы. Единственная разница в том, что у России впереди почти 40 лет, и она успеет схоронить своих мертвецов. А в средние века города так быстро пустели во время чумы, что хоронить трупы было некому.^{15}

В ожидании «мистера/ миссис совершенство»

В книге Дэвида Брукса «BoBos в раю: Новое высшее общество и откуда оно взялось» (David Brooks, BoBos in Paradise: The New Upper Class and How They Got There) самым остроумным и наиболее характерным с точки зрения демографических проблем является раздел, где автор сравнивает современные и прошлые объявления о бракосочетании в New York Times. Тридцать лет назад информации о родителях жениха и невесты в этих объявлениях было не меньше, чем о самих брачующихся. Сегодня, замечает Брукс, сообщения о бракосочетании больше похожи на резюме для агентства по найму на работу.

Когда в Америке ценилось хорошее происхождение, в брачных объявлениях подчеркивались родословная и благородное происхождение семьи. Сегодня в Америке право на место в кругу избранных обусловлено степенью одаренности и карьерными перспективами. Читая эту страничку Times, почти физически ощущаешь давление совокупляющихся университетских дипломов. Здесь Дартмут выходит замуж за Беркли, магистр вступает в брак с доктором наук, банкирский дом Lazard Freres соединяется с телесетью CBS, а диплом с наивысшим отличием – с таким же дипломом с наивысшим отличием (редки случаи, когда сочетаются наивысшее отличие и просто отличие – напряжение в таком браке будет чрезмерным). Times подчеркивает четыре основных характеристики брачующихся: диплом колледжа, диплом докторантуры, карьерные достижения и профессия родителей, – согласно именно этим критериям формируется современная элита Америки^{16}.

Если тридцать лет назад образование невесты и имело некоторое значение (оно давало представление о ее достоинствах), то место ее работы – никакого. Теперь же для невесты карьерные перспективы не менее важны, чем для жениха: «Сегодня на брачной церемонии в Манхэттене соединились два внушающих благоговейный трепет резюме, а учитывая всех присутствовавших при этом школьных приятелей, совокупный образовательный ценз в помещении был просто заоблачным», – пишет Брукс.^{17}

Одна из причин подобной тенденции состоит в том, что сегодня и невеста, и жених стали старше – намного старше. Другая причина кроется в том, что теперь и невеста, и жених работают. После свадьбы оба собираются продолжать карьеру. Работа для женщин как промежуточный этап перед замужеством осталась в прошлом. Там же остались июньские свадьбы, игравшиеся после выпускных экзаменов в колледже. Сегодня брак может быть отложен до окончания докторантуры, до первого перспективного рабочего места и даже дольше. В результате сегодня звон свадебных колоколов нередко сопровождается многозначительным тиканьем биологического хронометра.

В 1950-е гг., в разгар беби-бума, медианный возраст замужества составлял нежные 20,3 года. Мужчины, соответственно, женились в 22,8 года. В 1970 г., в начале резкого падения рождаемости, возраст первого замужества увеличился совсем немного, всего на шесть месяцев – до 20,8 года. Для мужчин возраст первой женитьбы составлял 23,2 года. Опять лишь на полгода больше.

Но это закат для ранних браков уже наступил.

В 1980 г. медианный возраст вступления в первый брак для женщин составил 22 года, в 1990 г. – 23,9 года, а в 2000 г. – 25,1 года. Всего за тридцать лет медианный возраст первого замужества увеличился на 4,3 года^{18}.

Женихи повзрослели почти в той же степени. В 1980 г. медианный возраст вступления в первый брак для мужчин составил 24,7 года, в 1990 г. – 26,1 года, а в 2000 г. – уже 26,8 года. За тридцать лет произошло увеличение на 3,6 года.