Пепел

Исходя из последних данных, переданных спутником, который, к сожалению для атакующей стороны, не мог зависнуть над нужным местом, так как двигался в бесконечном падении с первой космической скоростью, объект для нападения спешил в сторону станции Новосокольники. Он торопился, насколько это было возможно в условиях русской железной дороги, и, хотя ему на всех участках давали зеленый свет, он все равно не мог разогнаться более пятидесяти километров в час, следуя инструкции и учитывая реликтовую безремонтность пути: не хватало еще свалиться под откос в собственных, не полностью порубленных лесах. Однако, несмотря на громадную разницу в скорости самолета и этой новой разновидности бронепоезда, истребитель не успевал на данном участке выполнить задание, и это очень волновало стратегов. В предоставленных обстоятельствах непосредственных исполнителей устроило бы начало крупномасштабного конфликта, поскольку в этом случае поезд вынужден бы был остановиться и подготовиться к стрельбе. На раскрытие маскировочного кокона и вертикальный подъем боевых контейнеров у него уходило более пяти минут по экстренным нормам, а этот срок вполне устраивал нападающих: воздушный хищник, идущий по следу, мог успеть за эти минуты многое, да и, кроме того, цель бы полностью демаскировала себя, что сняло бы последние морально-этические барьеры, если они еще имелись. Сложность дальнейшего преследования заключалась в том, что на самой станции атака запрещалась, так как война, можно сказать, еще не велась, по крайней мере в своих критических проявлениях. Вообще битвы всегда принято считать начатыми с момента начала стрельбы, однако, когда скорости оружия превысили человеческие реакции, – это вошло в противоречие с теорией относительности, если ее рассматривать с антропологической точки зрения. Поэтому общепринятые нормировки зачета начала конфликта были одни, а вот военные ориентировались по другим, и в общем каждый плясал под свою удобную дудку, но расхлебывать приходилось всем. Следующая налагаемая сложность заключалась в том, что после Новосокольников у поезда имелось, по крайней мере, три направления дальнейшего движения, не считая поворота на сто восемьдесят градусов, а ресурс у бомбардировщика уже кончался. Имелось еще множество чисто тактических причин, в том числе незахождение в зону обнаружения ПВО, которая имела небольшие прорехи на сверхмалой высоте, чем и пользовался истребитель. В связи со всем изложенным летчикам была дана команда барражировать, ожидая новых данных разведки. Верховные стратеги имели основания надеяться, что БЖРК (боевой железнодорожный ракетный комплекс) не будет поднимать свои ракеты и делать пуски прямо со станции.

В текущее время низковысотных спутников фоторазведки над районом не находилось, последний из них унесся из сектора слежения несколько минут назад, кроме того, с юго-запада надвигался облачный фронт, это могло сделать ситуацию окончательно непригодной на данный момент, по крайней мере для этого самолета. Те, кто проводил операцию, очень рисковали и торопились. Стратегическое наблюдение за районом велось с высотного самолета-разведчика, проводящего наблюдение на предельной дальности изгиба земной поверхности относительно себя. Он сканировал местность в радиодиапазоне, на нескольких частотах. В черте города он потерял цель, однако, когда поезд выскочил с Новосокольников на юг в сторону Невеля, разведчику повезло. Поезд мчался как ошпаренный, и по пути его движения все встречные товарняки стояли. Истребитель-бомбардировщик рванулся, как гончая, почуявшая лисицу.