В канун Нового года Болл произнес торжественную речь, поздравил рабочих с наступающим праздником и призвал их «к последнему усилию». При этом он сообщил, что администрация объявляет 1 января нерабочим днем и вводит с нового года систему премий.
Как ни мал был обещанный отдых и как ни равнодушны стали люди к поощрениям, сообщение это несколько их оживило. Лица прояснились, можно было услышать шутку, смех. Тридцать первого декабря работу окончили засветло.
Это был самый необычайный новогодний праздник. Под черным тропическим небом, овеваемые солоноватым океанским ветром, люди сидели на берегу, пили виски, закусывали деликатесами из «подарков Санта-Клауса»[8] (администрация позаботилась и об этом) и… молчали. Кто-то уже похрапывал, некоторые клевали носами.
— Новый год… и без елки, — с сожалением в голосе сказал Чарли.
— Как без елки, парень? — усмехнулся Майк. — А это?
Они повернулись к ажурной громаде башни, смутно темневшей у них за спиной.
— Хороша елка… Что ж, спасибо и на том. — Чарли вздохнул.
— Что? — спросил Дик.
— Так. Ничего. Дом вспомнился.
— Не горюй, дружище. Все будет хорошо. Верно, Майк?
Негр не ответил. Он крепко спал, свесив голову между колен и сжимая в кулаке нетронутую бутылку.
Месяц после Нового года прошел, как в бреду. Рабочие двигались, подобно теням, засыпали на ходу, натыкались друг на друга, спотыкались, падали… Участились несчастные случаи. Зато были введены и удвоены премиальные.
Болл охрип, уговаривая и угрожая. Десятники угрюмо отмалчивались в ответ на замечания Смайерса. Но Смайерс продолжал ходить по острову и понукать рабочих.
И вдруг наступил перерыв. Утром 11 февраля никто не будил, не упрашивал, не грозил. Можно было спать. Можно было бродить по раскаленному бетону или сидеть на берегу, опустив в воду натруженные ноги. Можно было валяться в тени загадочной стальной башни.
Обреченный атолл
«11 февраля 1954 года. Операция „Плющ“, объект „15“, Кваджелейн, адмиралу Брэйву.