Пепел и Дым. Я (не) вернусь

– Это ведь дедушка решает?

Я усмехнулся. Парень не промах. И глаза умные. Голубые. Черты лица выдают мужественность уже сейчас. Перевёл взгляд на Полину. С матерью ничего общего.

– Где его отец?

– Это тебя не касается! – Уже не просто раздражение – откровенная ярость.

Тим уставился в чашку. Не стоило спрашивать при нём. Это я маху дал.

– Попроси мать, пусть приведёт тебя как-нибудь к нам на тренировку. Уверен, дед против не будет.

– Дед-то не будет, – ответил он тихо, горестно. – Но мама не приведёт.

– Даже так?

Пацанёнок кивнул.

Мы с Полиной снова смотрели друг на друга. И снова на кухне висело молчание.

– Тебе пора, Дымов. – Она резко встала из-за стола. Подошла к дверям кухни.

– Я ещё не допил.

– Тебе пора, – повторила она.

Махом сунул остатки бутерброда в рот и тоже поднялся. Сделал здоровый глоток и подмигнул пацанёнку.

– Ещё увидимся, парень. Кажется, у меня для тебя есть подарок. Отдам при следующей встрече.

– Подарок? – встрепенулся Полькин сын. Сама она поджала губы.

– На днях.

Парень подскочил. Я потрепал его по голове, подмигнул снова и пошёл на выход. У дверей повернулся к Полинке.

– Будешь так часто хмуриться – морщины появятся раньше времени. – Я тронул её щёку.

Она отшвырнула мою ладонь. Я хмыкнул и, изловчившись, обхватил её за шею. Быстро тронул губами губы и вышел, слушая, как в спину мне доносится гневное шипение.

Полина

Тим сидел, отодвинув чашку.

– Ты мне врала!

– В чём я тебе врала?

– Ты знаешь Егора! Знаешь! Это он к тебе тогда приходил, а ты соврала!

Сын был обижен, возмущён и, судя по взгляду, разгневан. Когда он становился таким, меня охватывал страх, что пройдёт совсем немного времени, и я перестану справляться с ним. Сегодняшний день показал, что уже перестаю. От этого становилось не по себе.

– Хватит, – пресекла твёрдо. – Как понимаю, ты не голодный? Чай тоже тебе не нужен?

Сын набычился, но терпеть его капризы я не собиралась. Сейчас особенно. Сколько бы я ни планировала нашу с Дымовом встречу, всё пошло не так. Абсолютно всё, с первой до этой секунды.

– Ты мне врала, – повторил Тим уже спокойнее, но с большим осуждением.

– Сказала – хватит. Ты вообще наказан. Иди к себе. Разговор закончен.

– А тренировки? Егор пригласил меня. И…

Наткнувшись на мой строгий взгляд, сын замолчал. Я же смотрела на него, на его содранные ладони, на царапину.

– Откуда это? – показала на руки.

– Упал на катке, – буркнул он. Встал и, ничего не говоря, пошёл в коридор.

– Тим! – окрикнула его я. Он повернулся с прежним смурным видом. – Посмотрим насчёт приглашения. Иди к себе. Сейчас я не настроена с тобой об этом говорить.

– Можно подумать, ты хоть когда-то настроена.

Ко всему прочему прибавилось разочарование. Оно укололо сильнее остального.

Я посмотрела на блюдо с бутербродами. Не хватало двух. Одного с той стороны, где сидел сын, другого со стороны Дымова. Почему-то это стало каплей, переполнившей чашу. Накрыла лицо руками и тихо, протяжно застонала.

Расклеиться не дал телефон: объявился Богатырёв.

«Давай приеду?»

«Не сегодня», – отправила в ответ.

Не прошло и минуты, как телефон пискнул. Убедившись, что отправитель Федя, я, не читая, отодвинула телефон в сторону. Взяла чашку с успевшим остыть чаем и уставилась на пустой коридор. Да, не готова. Не готова я говорить о хоккее. Ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Но…

Глава 12

Егор

Мужиком Кузнецов был мозговитым не только в работе, но и в обычных бытовых вещах. Недаром празднование юбилея спланировал накануне выходного. Сам стоял у борта, свежий как огурчик, и парни были в форме.

– Отдохнули, орлы? – обратился он к команде. – Работать готовы?

Голоса зазвучали невпопад, но быстро стихли. Я тоже заткнулся, увидев появившихся в проходе Полину с сыном.

– Дед! – Тим рванул вперёд.

Полина шла неторопливо, нехотя. Но всё-таки шла.

Кузнецов однозначно их появления не ожидал. Да и Богатырёв тоже. Вышел навстречу. Кровь забурлила, едва он дотронулся до Полины. По-медвежьи обхватил и – чтоб его! – потянулся к губам.

В башке затрещало, жилы связались узлами. Смотрел на них, понятия не имея, с чего меня кроет дикой ревностью.

Полина быстро поцеловала его и улыбнулась.

– Егор! – Вскрик заставил меня отвлечься от долбаной парочки.

Тимоха думать забыл о деде и подскочил ко мне.

– Привет! – Я потрепал его по плечу.

Выдержка, как оказалось, у меня херовая. Не прошло и десяти секунд, как я глянул на Полину. Благо Богатырёв выпустил её. Только ревность продолжала лупить наотмашь желанием оттащить его подальше от Линкиной сестры и разъяснить, что ему стоит поискать себе девочку попроще.

– Уговорил-таки мать?

– Она мне хоккеем разрешила заниматься! – объявил Тим. На первый взгляд весьма сдержанно, но глаза так и сверкали.

– Значит, с ней не всё так плохо. Контакт есть.

Сын Польки разулыбался. Вот же! В его улыбке видна была улыбка Ангелины. Только я хотел посмотреть на Полю, Тим спросил:

– А ты мне подарок принёс?

– А я знал, что ты сегодня придёшь? – ответил вопросом на вопрос.

– Вряд ли.

– Вот именно. Так что дуй на трибуну. Так понимаю, вы с мамой пришли тренировку посмотреть?