Пепел и песок

2

Спустя пятнадцать минут.

Два ШШ синхронно отплывают от писсуаров, руки теребят брюки.

– Этот Марк – мерзкий пижон, – говорит первый Ш.

– Да-а-а. – эстрадно затягивает второй Ш. – Тот еще! «Грядет грандиозный трамвай» – я даже записал эту фразу. Аллитерация, мать ее!

– Ага. Не сценарий, а готовый текст романа.

– А он специально так и писал, чтобы сразу книгой издать. У меня есть информация, что он уже заключил договор с издательством – все его сценарии будут книгами выходить.

– Да, я знаю об этом. Издательства его долго окучивали, он отказывался. Потому что якобы на бумаге все потеряется.

– Но теперь ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться.

– Очень алчный пацан. А название у серии будет прелестное – «Мрак от Марка». Кстати, он, кажется, нас так и не вспомнил. Или сделал вид. Гордыня, понимаешь. Надо будет ему напомнить. В подходящий момент.

ШШ начинают смеяться. Хе-хе-хе. В этот подходящий момент распахивается маленькая зеленая дверца одной из кабинок.

ШШ оборачиваются. За дверцей ярко проецируется Марк. Монументальный, но живой.

То есть я.

– Напоминайте, господа! Напоминайте!

ШШ смотрят растерянно. Они уже даже не ШШ – ЩЩ. Добавляю им по смущенной черточке.

Жаль, ты не видишь их озабоченные клювы, мой верный Бенки!

Я покидаю кабинку командорским шагом и долго, сладострастно мою руки. Чтобы дать им время уйти из кадра под шум желтой воды из графских развалин.

3

Еще пять минут спустя.

Мы с Аракчеем грациозно покидаем розовый особняк с колоннами, что на Покровском бульваре. Бывшую усадьбу графини Рубинчик, с яблоками. У высоких дверей нам отдает честь охранник в форме турбочекиста (бордовая кожаная куртка с обильными карманами, латексная фуражка с антенной, сапоги на толстой подошве с мини-роликами). Йорген наконец подносит к голодной трубке зажигалку. Два раза втягивает в через мундшук загустевший воздух. Смотрит на меня сквозь дым:

– Ну что, Марк, поздравляю! С тебя банкет. Даже два банкета – за субботу и воскресенье. Надо отметить хорошо, как до Депрессии.

– А этих двоих ШШ тоже звать?

– Каких ШШ? А, этих… Видишь, я тебя понимаю уже даже не с полуслова… А я не понял, кто это. Новые какие-то. Я ни имен не запомнил, ни должностей – визитки в коридоре выкинул. Нет, их не надо. Они и так наверняка кусок нашего бюджета сопрут. Но совсем чуть-чуть, судя по их мрачным мордам. Хотя где-то я их видел…

– Такие лица нельзя запомнить.

– Разве вы нас не помните?

Йорген и я оборачиваемся. С разных сторон одной колонны выступают ШШ, сурово улыбаясь.

– Припоминаю, – Йорген мычит в трубку. – В Сочи, да?

– В Сочи – нет. – Гуси качают печальными клювами. – Бенкендорфа помните? Александра Христофоровича.

– Честно говоря – не очень, – Йорген придерживает пальцами трубку, которая мешает тактично артикулировать.

– Ну как же? Десять лет назад! А?

– Точно! – трубка Йоргена выпрыгивает из рта. – Вспомнил! Ну что ж, ждем вас на банкет. Марк, когда?

ШШ синхронно касаются узлов своих бледных галстуков:

– Нет, спасибо. Это вы без нас. Марк, пишите скорее, не отвлекайтесь. Возможно, у нас для вас будет скоро очень интересное новое предложение.

И летят вдаль, взмахивая пиджачными фалдами – над бульваром, над трамвайными рельсами, над сиренью, над липами. Йорген провожает их прищуром, трубка застыла в его правой руке, только дымок тянется вверх, обещая хорошую погоду, добрую водку, ласковый сыр.

– Н-да, – произносит Йорген. – Интересные пацаны. А я все думаю, где я их видел? Ну и черт с ними! Хоть банкет не испортят… Марк, а ты действительно не затягивай! Я же знаю – ты за день все написать можешь, ну?

– Молодые люди!

Йорген и я глядим поверх ступеней вниз. Зыбкая старушка, с ритуальной сумкой на колесиках умоляет нас:

– Простите, эта дорога к храму?

– Что? – Йорген вынимает изо рта трубку – Куда?

– Я говорю – где тут бюро охраны?

– А, это мы не знаем. – Йорген снова погружает мундштук в рот и издает сладкие вурдалачьи звуки. – Марк, пиши! Не отвлекайся! Побольше крови и цинизма. Ничего святого. И подумай – надо все-таки в первой показать хоть мельком этих плохих парней из «Союза Б»? Зло должно быть зримо. И главное – их цель, ну? Эти сейчас там, – Йорген трубкой показывает за спину, – не спросили про цель, потому что обалдели от самого размаха, от этого заговора, и герои у тебя отлично получились. Но Вазген прочитает и точно спросит про цель. Вазгена не проведешь. Какая цель?

– Честно? Я сам еще не знаю.

– А откуда такое название – «Союз Б»?

– Тоже не знаю.

– Я понял. Вдохновение навеяло. Черт с ним, с названием. Нужна цель. Цель, ну?

Цель. Цель. Цель. В ядре моего мозга вспыхивает тусклый протуберанец. Лицо Йоргена на мгновение темнеет, дым его трубки багровеет до закатного, голос распадается на крошки старой магнитофонной ленты. Я закрываю глаза.

Над моим небом-овчинкой раскачивается незримый царь-колокол. Я не вижу его, я чувствую. Я жду удара. И тогда явится мой Старец и изречет…

– Марк, ты что?

Не сразу открываю глаза: боюсь, что мир изменился и я могу его не узнать. Протуберанец гаснет. Колокол растворяется.

– Марк!