Пепел и проклятый звездой король (ЛП)

Но он, похоже, ушел первым. И хотя Джесмин и Вейл отдали приказ немедленно задержать его, не успели мы с Орайей даже очнуться, как он исчез. И эти последние несколько недель не принесли никаких результатов, даже когда наши стражи обыскали все потенциальные укрепления и проверили флоты уходящих солдат Кроворожденных.

Септимус давно, очень давно ушел.

Вейл вздохнул и потер виски.

— Пусть убирается прочь, поджав хвост. Если ему так нужно смириться с поражением, пусть так и будет. У нас полно других предателей, которых можно преследовать, и они, по крайней мере, не начнут войну.

Он постучал пальцем по пергаменту, лежащему перед ним, черному от десятков и сотен имен.

— Еще одну войну, — поправила Джесмин, и Вейл снова вздохнул.

— Да. Давайте постараемся избежать новой войны. Особенно с другим Домом.

Мише неловко пошевелилась на своем месте. Я знал, что она думает о Доме Тени.

До сих пор нам везло. От них не было ни слова о своем принце. Если ситуация изменится, наша стратегия заключалась в том, чтобы свалить все на Саймона, дать им понять, что правосудие уже свершилось.

Рискованно. Но это было лучшее решение, которое у нас было.

Мише, я знал, думала о такой возможности больше, чем она сама.

— Мы нашли еще кое-кого, — сказала Кетура, возвращая мое внимание к совещанию. — Во время последней вылазки.

Я моргнул и повернулся к ней.

— Кто-то важный?

Ее лицо ожесточилось, как будто она только что учуяла что-то очень неприятное.

— Кое-кто, с кем, я думаю, ты захочешь поговорить.

КЕЙРИС ВЫГЛЯДЕЛ УЖАСНО. Но, с другой стороны, было бы немного досадно, если бы он не выглядел так, после нескольких часов допроса Кетурой и воинами Вейла.

Он посмотрел вверх через решетку, на его лицо упал луч лунного света, и он прищурился, глядя на меня своим опухшим глазом.

— О. — Его рот искривился в кривой ухмылке, жалком подобии его обычной улыбки. — Привет. Извини, я не буду очень полезен. Я уже все им рассказал.

— Я так и думал.

Я сел на стул перед решеткой, положив локти на колени. Позади меня Орайя тоже проскользнула в комнату, задержавшись в тени у стены.

Я обнаружил удовлетворение в том, как его лицо превратилось в настоящий ужас, когда он увидел ее. Ей это тоже было приятно — я чувствовал это наряду со своим собственным чувствами.

— И что же? — спросил он. — Ты пришел сюда, чтобы казнить меня?

Он встал, словно готовясь встретить смерть стоя.

— Нет, — сказал я. — Мое время слишком дорого для этого.

На лице Кейриса промелькнуло замешательство.

— Тогда зачем?

— Кетура и Вейл хотели казнить тебя. — Я кивнул в сторону Орайи. — Твоя королева хотела тебя казнить.

Кровожадная маленькая особа, какой она была.

— Но, — сказал я, — мне удалось убедить их в обратном.

Он нахмурил брови.

— Ты…

— Я хотел убедиться, что увижу твое лицо, когда ты поймешь, что тот, кого ты предал, спас тебе жизнь, — сказал я. — И еще я хотел убедиться, что ты знаешь, что это не милосердие. На самом деле, королева, которая хотела убить тебя, скорее всего, была милосердной.

Я встал, мой силуэт отбрасывал тень на фигуру Кейриса. Я возвышался над ним. Он и сам не был маленьким, но сейчас казался таким.

Я полагал, что он всегда таким был.

Но как он мог быть другим?

Всю свою жизнь он провел в страхе. Он научился выживать, сгибая позвоночник, чтобы поместиться в клетку. На какое-то время он смог превратить себя в нечто большее.

На какое-то время.

Но как только он оказался перед возможностью снова стать рабом, он просто не смог вернуться назад. Никакие ценности не были достаточно сильны, чтобы вытеснить этот страх.

Я не был уверен, лучше или хуже от того, что я это понял.

Он опустил глаза. В них был стыд, настоящий стыд.

— Я заслуживаю казни, — сказал он.

— Так и есть. Вот почему ты не будешь казнен. И еще… — Я наклонил голову и улыбнулся ему, достаточно широко, чтобы обнажить клыки. — Я думаю, что когда-нибудь ты можешь быть полезен. Поэтому ты будешь заперт в Тазраке. Проведешь там десяток-другой лет, пока я не решу, нужен ли ты мне для чего-то. Те, кому есть что доказывать, — самые полезные.

Его глаза снова поднялись и встретились с моими. Его рот открылся, но он ничего не сказал.

— Если ты раздумываешь, благодарить меня или нет, — сказал я. — Я думаю, что ответ, скорее всего, нет.

Он закрыл рот. Но через минуту все же сказал:

— Спасибо.

Я негромко рассмеялся. Я начал отворачиваться, но он сказал:

— Ты действительно думаешь, что у вас двоих все получится?

Я остановился. Мы с Орайей обменялись взглядами.

Я обернулся.

— Ты об этом? — спросил я.

Я увидел эмоцию на лице Кейриса в тот момент, когда он увидел спину Орайи — знак Наследника, видневшийся над вырезом ее блузки, прежде чем она тоже повернулась к нему.

Его глаза расширились.

Я тихонько засмеялся и расстегнул две верхние пуговицы пиджака, открыв и свой знак.

— Они новые, — сказал я. — Нравятся?

— Ты сделал это, — вздохнул он.

Потрясение на его лице было таким искренним. Либо он жил в настоящей изоляции, где бы он ни прятался, либо до него дошли слухи, и он решил, что мы врем. Любой из этих вариантов меня позабавил.

— Мы сделали, — сказала Орайя.

Он побледнел.