Пепел и сталь

— Не знаю, госпожа, — пожал плечами Сэйзед. — Возможно, наша жизнь была не такой тяжелой, как ваша. А может, мы просто глупее.

Вин замолчала. Они гуляли по извилистым тропинкам, вовсе не спеша в дом.

— Сэйзед, — заговорила наконец Вин, — когда ты спас меня, в ту ночь, под дождем, ты ведь воспользовался ферухимией?

Сэйзед кивнул:

— Конечно. Инквизитор сосредоточился на вас, и я сумел подкрасться к нему сзади и ударить камнем по голове. В тот момент я был во много раз сильнее обычного человека. От моего удара он врезался в стену и, полагаю, сломал несколько костей.

— И все? — спросила Вин.

— Вы разочарованы, госпожа? — улыбнулся Сэйзед. — Ожидали чего-то более эффектного?

Вин кивнула:

— Ну да… Просто ты никогда не говоришь о ферухимии. От этого она кажется очень загадочной.

Сэйзед вздохнул:

— На самом деле мне нечего скрывать, госпожа. О главной особенности ферухимической силы — способности накапливать и восстанавливать воспоминания — вы уже знаете. А остальные мои умения не слишком отличаются от дара усиливать себя за счет пьютера и олова. Хотя иные выглядят чуть более странно, — например, ферухимик может стать тяжелее или изменить свой возраст, но это слабо помогает в бою, поверьте.

— Возраст? — переспросила Вин, вскидывая голову. — Ты можешь стать моложе?

— Нет, госпожа. Не забывайте, ферухимик черпает силу из собственного тела. Он, например, может за несколько недель постареть лет на десять. А потом сбросит накопленные годы и станет на десять лет моложе своего истинного возраста, но лишь на определенный промежуток времени. В ферухимии должно соблюдаться равновесие.

Вин немного подумала.

— А металлы, которые ты используешь, имеют значение? — спросила она. — Как в алломантии?

— Разумеется. Именно металл определяет, что именно ты можешь накопить.

Вин кивнула и глубоко задумалась.

— Сэйзед, а я могу взять у тебя немного твоего металла?

— Моего металла, госпожа?

— Того, который ты используешь для накопления, — пояснила Вин. — Я хочу попробовать поджечь его… может, он даст мне свою силу?

Сэйзед недоуменно нахмурился.

— Кто-нибудь уже пробовал это сделать? — спросила Вин.

— У верен, что пробовал, — ответил Сэйзед. — Просто не возьмусь сейчас привести конкретный пример. Я могу просмотреть свою медную метапамять…

— Так почему бы не попробовать прямо сейчас? Есть у тебя что-нибудь из базовых металлов? Что-то, в чем ты хранишь не самое важное свойство?

Сэйзед подумал и вынул из вытянутой мочки уха простенькую сережку, очень похожую на ту, которую носила сама Вин. Он вручил ей миниатюрную застежку, при помощи которой держалась сережка.

— Чистый пьютер, госпожа. В нем я скопил немного физической силы.

Вин кивнула и решительно проглотила кусочек металла. Она ощутила новый источник алломантической силы, но вполне обычный, не отличающийся от прежних. Вин осторожно воспламенила пьютер.

— Ну как? — спросил Сэйзед.

Вин покачала головой:

— Никак, я не…

Она умолкла. В источнике действительно было что-то еще.

— В чем дело, госпожа? — взволнованно спросил Сэйзед.

— Я… чувствую какую-то силу, Сэйз. Она очень слабая, я едва улавливаю ее… но могу поклясться, во мне появился новый источник, и он возник, когда я подожгла твой металл.

Сэйзед нахмурился:

— Говорите, он едва уловим? И похож как бы на тень источника, но вы не можете добраться до силы, заключенной в нем?

Вин кивнула:

— Да, а откуда ты знаешь?

— Я ощущаю то же самое, когда пробую воспользоваться металлами других ферухимиков, госпожа, — со вздохом пояснил Сэйзед. — Мне следовало заранее догадаться о результате. Вы не можете дотянуться до этой силы, потому что она не принадлежит вам.

— Надо же! — изумилась Вин.

— Не стоит разочаровываться, госпожа. Если бы алломанты могли заимствовать силу у моего народа, мы бы давно об этом знали. Но мысль была интересная. — Он повернулся и махнул рукой в сторону особняка. — Карета прибыла. Мы, кажется, опаздываем на встречу.

И они с Вин быстро пошли к особняку.

* * *

«Забавно, — думал Кельсер, тайком пробираясь через темный двор особняка. — Мне приходится прокрадываться в собственный дом, как в крепость важного лорда».

С его репутацией ему не оставалось ничего иного. Кельсер-вор был неплохо известен. Кельсера — организатора восстания и духовного лидера скаа и вовсе окружал ореол славы. Конечно, это не мешало ему по ночам сеять панику в столице, просто приходилось проявлять максимум осторожности. Все больше и больше семей уезжало из города, а самые могущественные Дома заболевали паранойей. В каком-то смысле это облегчало задачу Кельсера, но бродить вокруг их крепостей становилось все опаснее.

В сравнении с крепостями особняк Рену оставался относительно беззащитным. Конечно, тут были стражники, но простые, не туманщики. Рену приходилось вести себя, в соответствии с легендой, как небогатому провинциальному вельможе. Большое количество алломантов в охране сразу выдало бы в нем состоятельного человека. Кельсер держался в тени, осторожно обходя дом с восточной стороны. Потом он оттолкнулся от монетки и взлетел на балкон перед кабинетом Рену.