Пепел и страховой бес

– Фотографию похищенного мальчика вы видите на экранах. Всех, кто располагает какой бы то ни было информацией, убедительно просим позвонить по телефону, который сейчас возникнет в левом углу. Телефон работает круглосуточно. – На экране «Jvc av 21A10» губы у дикторши были вишневые, а на экране «Lg ct 21FB30» пунцовые. – Что касается преступника, у милиции уже есть конкретный подозреваемый. Известно, что это человек с криминальным прошлым, отбывший два срока в местах лишения свободы. Имя его пока не разглашается в целях личной безопасности граждан. Неизвестно, вооружен ли подозреваемый, но, определенно, очень опасен и, возможно, психически невменяем.

Пепел истратил третий кадр.

– Мы долларами не принимаем, – все еще обиженно проворчал продавец.

– Отпринтуй штук по пять картинок каждого снимка из аппарата, – не вникая в претензии, Сергей положил цифровую игрушку рядом с зеленью.

– Мы таких услуг не оказываем.

– И оставь сам аппарат себе. Мне нужны только фотки.

Мордаха продавца мигом преобразилась, пальцы впились в доллары, клещами не разжать:

– Одну минуточку, вам в цвете? Конечно, в цвете, все исполним в полном ажуре!

– И еще, – Сергей пошелестел следующей купюрой, – мне нужна какая-нибудь из телефонных баз на диске. [3]

– К сожалению не держим, – продавец печально облизал купюру глазами, – Через два павильона торгуют музыкой, спросите Альберта.

* * *

Иветту Соломоновну терзала жажда деятельности. Начала она с того, что с утра на три часа исчезла из дома. Вернулась к двенадцати и, на цыпочках прокравшись мимо кабинета мужа, заперлась в кухне. Неслышно открыла холодильник, решительно достала покрывшуюся изморосью бутылку водки «Матрица» и трясущимися пальцами свинтила студеную крышку. Не пила Иветта Соломоновна со дня свадьбы, но теперь она наполнила до краев кофейную чашку и, не садясь, залпом осушила. Вздрогнула, поморщилась, налила вторую. Поднесла к губам, задумалась.

– Что же эти гады сейчас с Павликом делают… – прошептала она. Опрокинула содержимое чашки в рот, на этот раз даже не ощутив ни вкус, ни холод. Завинтила крышку. Долго стояла Иветта Соломоновна перед кухонным столом, глядя на ротановый стул, на котором всегда сидел ее сын; самым страшным было для Иветты то, что больше она ничем, ничем не могла сейчас помочь Павлуше. А вдруг похитителям не нужен выкуп? Иветта Соломоновна всхлипнула. Вдруг его украли враги мужа, из мести?! Она почувствовала, что прекратившаяся под утро истерика грозит вернуться. Так ли уж ничем она не может еще помочь бедному мальчику? – спохватилась Иветта, и с горечью осознала: да, больше ничем… Но надо продолжать что-то делать, пока она тут торчит, глушит водку, неизвестно, что с Павликом!

В кабинете супруга зазвучала мелодия «Турецкого марша», все настырней и настырней, это очнулся его мобильник. О чем говорит муж по «Нокии», Иветте было не расслышать.

Правильно, решила Иветта, нужно бить в колокола, где только можно. У домашнего телефона на тумбочке под бра лежала записная книжка мужа. Иветта Соломоновна нашла номер, звонить по которому показалось ей наиболее резонным… Руку с телефонной трубкой перехватила рука Валерия Константиновича – у Иветты так стучало в висках, что не расслышала, как он подошел. Или подкрался?

Лунгин пребывал на взводе. Дело, возможно, было сложнее, чем кажется, только что звонил скользкий тип с гнусавым голосом и требовал выкуп, при этом явно Павлика в глаза никогда не видел – где-то просочилась информация о похищении, и все городское жулье теперь придумывает, как срубить толику малую с безутешного отца. А номер мобилы не вопрос – на всех рынках торгуют ворованными у операторов электронными базами абонентов, Лунгин, например, тоже пару недель тому прикупил такой диск. А тут эта дура под ногами путается, изводит… Узнав высветившиеся в окошке «Панасоника» первые четыре цифры набираемого Иветтой номера, Лунгин так заскрипел зубами, что за ушами хрустнуло.

– Валерик… – робко начала супруга, протягивая ему трубку, – позвони еще раз. Звони каждый час, пока Павлика не найдут!

Муж волком взглянул на жену. Иветта Соломоновна втянула губы, готовая разрыдаться. Ну почему он так бессердечен? Разве не видит, как ей плохо?!

– Иветта, – обратился «Валерик» к супруге, досчитав в уме до десяти, – Владимир Борисович пообещал лично разобраться в этом деле, подключить всех своих людей. Поверь, в этом он заинтересован. Если похититель – Ожогов, то тогда проблем меньше. Этот парень, хоть и из деловых, но один на льдине, никем не прикрыт, одиночка по жизни. И прижать его – реально, это сам Савинков сказал. Но вот с твоей стороны – что за самодеятельность? Кто позволял дергать за мои нитки? Ты же всё усложняешь, мать твою! – взорвался он.

– Ты мою мать не трогай! – Иветта Соломоновна разрыдалась, – я сама мать! А ты, ты…

– Ну, что?!