Пепел империй

Город встретил их простором разрушенных улиц и гробовым молчанием. Бандеролька с Владом, одетые в защитные костюмы, охраняли доктора Верховцева и Кайсанбека Алановича, пытавшегося с картой в руках отыскать вход в метрополитен – очевидно было, что без запасов листоношам дальше не уехать, а если тут и есть выжившие, то только под землей.

– Минску во всех войнах доставалось, – комментировал Кайсанбек Аланович, прыгая по обломкам. – Это документально зафиксировано. Судьба такая, видно, у города.

– Вход в станцию Петровщина должен быть где-то рядом. Если она обитаемая, то рано или поздно нас заметят.

– Да нет никаких признаков того, что обитаемая! За это время разобрали бы завалы. Вспомните хоть Киев, жалкая вы, ничтожная личность!

– Вас только слепой не заметит, – прокомментировал Влад. – Шумите, будто у себя дома. А между тем, нас вполне могут принять за бандитов. Я бы принял.

– Бросьте. Видно же, что мы пришли с миром.

Бандеролька спорить не стала, только подумала, что вход-то могли завалить специально, скрываясь от кого-то, а могли замаскировать, опять же – скрываясь. Только от кого? От мутантов? Но пока что их не видно. От других людей? Да на много километров – ни одного поселения!

– Руки вверх, – скомандовали откуда-то.

Бандеролька вздрогнула и подняла руки, медленно разворачиваясь.

– Стой, как стоишь! – говор был незнакомый, ускользающе-неправильный – слишком звонкие согласные, непривычные интонации… – Замрите все! Кто дернется – сразу стреляем! И помощи не ждите, ваш вездеход окружен!

– Мы пришли с миром! – крикнула Бандеролька.

Непонятно, где скрывается противник. Развалины, кажется, безлюдны. Наверное, у минчан защитные костюмы камуфляжные. Но кого они так боятся? Почему столь неприветливо встречают гостей?

– Молчи, шваль нямиговская!

– При всем уважении, молодой человек, – проговорил Кайсанбек Аланович, – мы не нямиговские. Мы даже не знаем, что это значит.

– Ага! – обрадовался невидимый собеседник. – Спортивная? Партизанская?

– Крымская, – подсказала Бандеролька, которой стоять с поднятыми руками, да еще и под прицелом, надоело.

– Это где? Не знаю такой станции… Что ты мне мозги пудришь?!

– Были бы мозги, было бы что пудрить, – отозвался Кайсанбек Аланович, – а так очевидно, что мозгов нет. Вы географию-то знаете, кроме схемы метрополитена? Из Крыма мы, с юга. Это вообще другая страна.

– Нямиговские, – обвинительно заключил второй голос. – Они все такие наглые. Ты смотри, поверху приперлись и вход ищут. Так мы им вход и сдали!

Бандеролька начала терять терпение. Почему-то враги казались ей неопасными, а происходящее – досадным недоразумением.

– Или с Академии Наук, – возразил первый. – Там все умные, типа. Вот как этот, высокий. Что, дядя, скажешь?

– Что вы – жалкие, ничтожные личности! – вспылил профессор. – Вам же русским языком объясняют, что мы приехали издалека! Хотели пополнить запасы…

– Мародеры! – возликовал первый.

– Путешественники! Мирные путешественники, и мне жаль ваших родителей, потому что ребенок-анацефал – горе в семье! Разуйте глаза и посмотрите на нас, послушайте, наконец. Неужели не слышите акцент?

– А и правда, – усомнился второй. – Как-то они чудно разговаривают.

– Это специально. Отвлекают.

Бандеролька сняла шлем. Как она и думала, от неожиданности палить в нее не стали. Повисла настороженная тишина. Держа шлем обеими руками, она медленно повернулась вокруг своей оси.

– Могут так ваши нямиговские? Спортивные и московские? Ну?

– Блин, девка сдурела…

– Я не сдурела. И не отвлекаю. Ну же, посмотрите на меня. Как по-вашему, я – местная?

– Да хрен тебя, мутантку, знает!

– Мы просим вас оказать гостеприимство. Мы просим вас предоставить нам еду. Если хотите, можем обменять на что-нибудь полезное. И мы уедем.

– Мы сами обменяем, – угрожающе произнес первый голос. – Вот вашу консервную банку вскроем.

– И не надейся, – Бандеролька разозлилась окончательно. – Открывашка у тебя еще не выросла, наш вездеход «вскрывать». Либо нормально разговариваем, либо хана вам, котята.

– Это кому как…

– У нас двигатель – ядерный реактор, – очень спокойно произнесла Бандеролька. – А терять нечего. Будете выеживаться – подорвем к ядрене фене.

Как ни странно, ее блеф подействовал. Патрульные зашушукались. «Их же всего двое, – сообразила Бандеролька, – никого они не окружали, тоже блефуют. И тоже напуганы. Да что же делается здесь такое?!»

– Ну ладно, давай говорить. Тебя как звать?

– Бандеролька, – она набрала побольше воздуха в легкие и принялась в который раз излагать историю их путешествия.

И чувствовала: эти не верят. Они вообще не верят людям, а странной мутантке, явившейся без приглашения, и подавно. Она не представляла, что сделать, чтобы их переубедить. И тут люк вездехода, замершего неподалеку, открылся, и в него высунулась Марика. Естественно, она была в шлеме и костюме, но видно было, что это – хрупкая девушка, и сквозь прозрачное забрало все желающие могли рассмотреть хорошенькое личико в обрамлении рыжих локонов.