Пепел кровавой войны

– Что «и ты»? – не поняла Пурна, наконец-то поднявшись с пола и оглядев темную церковь. – Ты же сказал, что он мертв.

– Кто мертв?

– Мой демон, – ответила Пурна, оглядываясь на сад плоти, выросший над дверью церкви.

– Это не твой демон, – объяснил Хортрэп. – Я же сказал: не знаю, что это за хрень. Твой демон выскочил наружу, когда я поджаривал это не пойми что. Так всегда бывает, когда используешь собак. Демоны, которых удается на них приманить, оказываются намного умнее, то есть ведут себя намного хуже. Так что позови его и передай мне; надо как можно скорей убраться отсюда.

– Как я…

Но пока Пурна обдумывала свой вопрос, у нее появилась идея, и она, повинуясь странному импульсу, свистнула. Демоны ее подери, с таким толстым и длинным языком свистеть непросто, но она заново выучилась этому искусству за долгое путешествие по лесу Призраков.

Конечно же, получилось. Демон примчался назад на трех лапах, и мертвые цветы осыпали его шерсть, словно конфетти. Нет, на четырех коротких лапах, а не на трех длинных. С белоснежной шерстью, ничуть не похожей на прежнюю, каштановую. Это был…

– Чтоб я стал дядей Марото! – ахнул Хортрэп. – Никогда не слышал ни о чем подобном.

Пес выглядел очень дружелюбным, но Пурна поневоле воспринимала его иначе, чем прежде. В Пустошах она бы просто схватила маленького сукина сына и зарычала ему в морду, но сейчас уже не могла притворяться, будто он именно тот, кем кажется. Принц был не просто спаниелем, и Пурна, заметив, что на задней лапе недостает клочка шерсти, а из пасти свисает совершенно человеческий язык, решила, что он не был и просто демоном.

– Это далеко не редкость, когда они тем или иным образом деформируют плоть для собственного удобства, но чтобы полностью сменить породу! – Хортрэп покачал головой и поднес к Пурне раскрытый мешок. – Что ж, я вовсе не собаконенавистник, и там, куда мы идем, комнатные любимцы теряются так же легко, как и обыкновенные шавки. Скорее передавай его мне, Пурна, и…

– Этого демона ты не ухватишь, Хватальщик. – сказала Пурна, обнимая Принца и глядя прямо в глаза колдуну. Совершенно удивительное ощущение, когда маленькая собака облизывает тебя твоим собственным языком. – Даже если вы втроем пойдете дальше, а я отправлюсь в Отеан. Хрен я отдам его кому-нибудь, кроме Дигглби. Или оставлю у себя, – добавила она, еще сильней сжимая в объятиях демона, спасшего ей жизнь.

– Ох… – вздохнул Хортрэп, делая вид, будто все понимает, хотя вряд ли понял и половину. Но к облегчению Пурны, он не стал упорствовать и, обернувшись к поврежденной пентаграмме, сказал: – Что ж, два – это лучше, чем ни одного, и я не завидую твоей сентиментальности. Помоги мне все здесь поправить, и Марото получит самое большое потрясение в своей жизни… Ну хорошо, одно из самых больших, но я горжусь тем, что присутствовал почти при каждом.

Вместо того чтобы сразу использовать крысу или барсука, Хортрэп убрал мешок с демонами в свою корзину и занялся исправлением поврежденного символа на полу. Пока он выравнивал песочную линию, Гын Джу неуверенно подошел к Пурне, такой же бледный, как, вероятно, и она сама. Лучшая сделала несколько шагов к двери, но остановилась, по-видимому опасаясь пройти под цветущим ужасом.

– Они уже рядом! – выкрикнула Рогатая Волчица, снова ставшая собой, как только речь зашла о чем-то объяснимом, вроде разъяренной толпы, намеревающейся убить их всех. – Факелы затмевают свет Среброокой. Должно быть, враги поднимаются по тропе.

– Собираем вещички, собираем, – сказал Хортрэп, вскакивая на ноги и стряхивая песок с рук. Он побросал всякую мелочь в свою объемистую корзину, закинул ее на спину и поднял магический столб. – Быстрее подойдите к краю круга! На этот раз мы шагнем внутрь, но не раньше, чем я вам скажу, – дверь уже приоткрылась после нашего первого приключения, и я не хочу, чтобы кто-нибудь провалился в нее, пока я не убедился, что мы попадем именно туда, куда нужно.

– Ты уже освободил демонов? Все готово? – спросила Лучшая, взвалив на плечо свой мешок и осторожно подойдя к изменившемуся символу на полу.

Или это сам пол изменился, а пентаграмма осталась прежней? Трудно сказать, потому что от одного взгляда на нее у Пурны начинали слезиться глаза.

– Никого не нужно освобождать, – ответил Хортрэп. – Я могу отправить вас одним мановением руки или двумя-тремя словами.

– Но ты сказал, что мы должны освободить наших демонов, чтобы они провели нас, куда мы захотим, – возразил Гын Джу. – В этом и заключается весь смысл… того, что ты заставил нас сделать.

– Я не заставлял вас ничего делать, – заявил Хортрэп и встал у границы символа. Свет его факела отбрасывал причудливые тени. – Я только сказал, что если вы свяжете демонов, то сможете потом освободить их в обмен на безопасный проход через Изначальную Тьму без помощи Врат. Вы так и сделали. Однако я не собираюсь терять хороших демонов ради простейшего фокуса, особенно сейчас, когда граница стала такой тонкой. Ну-ка, возьмитесь за руки, шагните вперед и…

– Зачем же мы тогда их вызывали? – нахмурилась Лучшая.