Пепел на ветру

– Ага, – тут же перебил подельника оборотень, – пока ты ее тут делить будешь, сам не заметишь, как с дулом в заднице окажешься. Не нравится мне этот мужик, слишком хорошо бегает… А второй слишком метко стреляет.

– Ты считаешь, это те самые? Конкуренты? – Маг помрачнел.

– Да мне плевать, кто они. Но сейчас я предпочитаю побыть на базе среди своих. А не изображать здесь мишень в стрелковом тире, – рявкнул оборотень, злясь на спутника, на меня и на весь мир.

– Там ее Зорк может забрать, – неуверенно сказал маг.

– Ты что, совсем придурок, Митяй? Радуйся, что у тебя только бабу заберут, зато жизнь оставят.

Маг, стрельнув на меня злым взглядом в зеркало заднего вида, насупился и замолчал. Лишь пробормотал негромко:

– Тогда зачем нам вообще понадобилось в эту заварушку лезть? Пулю чуть не схлопотали, а в конечном счете все Зорку достанется. А нам, вон, ни шиша, только башки того и гляди поотрывают непонятно кто или пулю в лоб засадят. Словно мстит кто…

Кер смерил подельника тяжелым взглядом, но ответом не удостоил. Я же сделала вывод: подрывная и разведывательная деятельность Кирилла и наших мужиков дала свои плоды. Сейчас мне стало страшно до жути, до трясущихся поджилок, но я лежала неподвижно и молилась. Истово молилась, чтобы Кирилл успел меня вытащить из этого кошмара. Чтобы меня не тронули… Ну пусть, пусть я отделаюсь, как в прошлый раз, ушибами, синяками да слезами. Пусть бьют, оскорбляют, но только не… это слово я даже мысленно не могла воспроизвести – столько жуткого смысла и последствий в нем видела. Жить с этим дальше может не каждый, и не уверена, что я смогу.

Через несколько кварталов мы подъехали к туристической базе на окраине. Бывшая зона отдыха представляла собой огороженную территорию с деревянными летними домиками для гостей, каменным гостиничным одноэтажным зданием для зимнего сезона, баней, альпинистскими стенками и даже с небольшой протекающей рядом речушкой, в которой ловили рыбу.

Деревянные ворота открыл маг, не выходя из машины. Известное дело, сама так умею. Снегопад и ветер все усиливались, и хотя температура из-за снегопада была не очень низкая, погода не располагала к долгим прогулкам. Автомобиль, гремя искореженным колесом по тротуарной плитке, которой был выложен большой участок перед основным зданием, остановился. Меня за шиворот вытащили из машины на холод. Тут же тщетно попыталась осесть на землю, изображая полуобморочное состояние, отчаянно желая потянуть время хоть таким наивным способом, но в этот раз под ребра пнули ботинком. Кер, сволочь, чтоб ему икалось всю жизнь оставшуюся…

Задохнулась, вновь шипя от боли, но все равно услышала, как за углом надрывно кричит женщина и ругается мужчина, проклиная бандитов. Выходит, я не единственная неудачница, попавшаяся этим уродам. Сквозь злые слезы боли увидела с интересом наблюдающих за нами нескольких мужчин. Некоторые выглядели настоящими бандитами, как их в фильмах показывали, другие – словно только из бизнес-центра вышли и на обед собираются в дорогой ресторан. Пижоны! Кривляки! Но от этого не легче. Тем более при ближайшем рассмотрении сразу стало понятно: это, скорее, такой способ выделиться из общей бандитской массы.

Один из этих пижонов сразу обратил на себя внимание: рослый, мощный и выглядит, я бы сказала, впечатляюще. Даже в сравнении с Кириллом. Весьма опасный тип, и я тут же отметила по поведению моих похитителей, что это их главарь. Возможно, тот самый Зорк, которого в машине обсуждали. Весь какого-то серого цвета с головы до ног, даже короткая дубленка на нем тоже серая. И узкие глаза с черной каймой по окружности радужки тоже поразили чистым серым цветом. Бр-р-р, как же мне на оборотней везет-то. Он вальяжной походкой подошел к нам и встал так, что я, скрючившись от боли, чуть ли не носом упиралась в его дорогие кожаные ботинки.

– Одни идиоты беременную с мужем притащили, сейчас развлекаться пытаются, вторые бабу калечат. Я ничего не понимаю: разве у нас баб так много, что вы последних уродуете?

Митяй с Кером промолчали, но серый мужчина им приказал:

– Покажи мне ее лицо! – Митяй с неохотой рванул вверх мою голову, схватившись за шапку. Вязаная шапка такой грубости не выдержала, оставшись в его руках. Волосы шоколадной волной упали на плечи и повисли перед лицом, скрывая от меня этот жуткий мир.

Серый присел на корточки и приподнял мой подбородок, удерживая его тремя пальцами. Я столкнулась взглядом с серыми и, как оказалось, совсем пустыми, без малейших проявлений чувств глазами. Души в них точно нет, даже на самом донышке этих мертвых глаз царила пустота. Причем это не последствие перенесенной болезни, а вторая сущность. Мне стало холодно, только не снаружи, а внутри. Предчувствие уже не билось в истерике, как пару минут назад, когда мы подъезжали к базе, – сейчас оно, похоже, оказалось в глубоком обмороке. И я мечтала к нему присоединиться, но никак не получалось.