Пепел на ветру

В самом сердце особняка располагался зимний сад с изящным прудом посредине. Стеклянный купол над садом пропускал тусклый свет петербургского утра и был сплошь покрыт каплями дождя.

В чистейшей воде пруда плескались разноцветные карпы. При моем приближении они сгрудились у берега в ожидании угощения. Бочки некоторых из них отливали золотом даже в полумраке сада.

– Я здесь.

Услышав его голос, я направилась в кабинет. Переступив порог, замерла в ожидании. Свет настольной лампы ярким пятном очертил письменный стол и часть стеллажа с книгами. Весь остальной кабинет тонул в темноте.

Виктор стоял у окна. При моем появлении не обернулся. Я ждала, не желая начинать разговор первой.

Сильный, закаленный годами тренировок, он казался неподвижным атлантом, замершим в размышлениях о судьбе мира. Спартанцем, готовым в любую минуту ринуться в бой. Отразить нападение.

Я опустила взгляд, радуясь, что он не может видеть меня. Один лишь Бог знает, как я любила прижиматься щекой к его спине. Обнимать нежно, каждой клеточкой чувствуя его тепло и отдавая свое.

Виктор обернулся. Сердце мое предательски дрогнуло. Но я знала, на моем лице он ничего прочесть не сможет. И это спасало.

Но все же он знал меня слишком хорошо. Зажег свет и неспешно приблизился. Темнота больше ничего не прятала. Не спасала.

Коснувшись пальцами моей щеки, он произнес с печалью:

– Опять бессонница?

Я предпочла бы оказаться за сотню шагов от него. Ведь когда он был так близко, вся моя храбрость исчезала. Я чувствовала себя абсолютно обнаженной. Телом. Душой. И это было страшно.

Я посмотрела в его темно-серые глаза. Они всегда отливали сталью. И лишь один человек на сотни тысяч мог выдержать его взгляд.

Я знаю его почти половину жизни, и так было всегда.

Неизменным оставалось и то, что я видела в них. Это было больнее всего.

Собрав все мужество, я отступила на шаг и спросила:

– Зачем я здесь?

Удержать меня он не пытался. Провел ладонью по светлым своим волосам и сказал, мгновенно переходя к делу:

– Я хочу, чтобы ты навестила одного человека. Ему нужно помочь. Слава пришлет тебе адрес. Съезди прямо сейчас.

Все это можно было сказать и по телефону. Можно было и вовсе не говорить, доверив Славке Шафирову, главе его службы безопасности. Но все же он вызвал меня к себе.

Я бы легко могла списать подобное на очередную прихоть. Но была далека от этого.

– Есть что-то еще?

Бросив на меня быстрый взгляд, Виктор усмехнулся. Неспешно пересек кабинет и сел за стол. Надел очки, скрыв за ними глаза.

Скрылся он, а дышать стало легче мне.

– Петр Ермолин, так зовут того, чью проблему ты должна решить.

– Это имя ни о чем мне не говорит.

– Тебе и не должно. Зато мне многое.

Я кивнула, ожидая продолжения. Виктор нахмурился и сказал с явной неохотой:

– Петр был моим тренером. В какой-то мере он меня вырастил… Я хочу ему помочь.

– В чем именно?

– Пропала его внучка. Наташа. Хорошая девушка.

– Последняя хороша девушка, которую ты просил меня найти, она же дочь губернатора края, забавы ради устроилась в публичный дом на полставки…

– Это другое, – сверкнул глазами Виктор.

– Потому что ты знаешь ее лично?

Виктор поднялся и неспешно приблизился. Мне это было не по нраву.

– Последний раз я видел ее лет двадцать назад, а то и больше. Она тогда как раз к выпускному из ясельной группы готовилась.

– Очень трогательно.

– Не вредничай, – вкрадчиво произнес он. Я лишь плечами пожала. – Я многим обязан ее деду. Это единственная причина, по которой я хочу, чтобы ты взялась за это.

– Единственная?

Виктор кивнул. Чуть склонив голову на бок и вглядываясь в его лицо, я спросила:

– Считаешь, что с момента вашей последней встречи девчушка успела научиться плохому?

– Не исключаю. И если это так, прибери по-тихому. Старику не нужно об этом знать.

Подобная забота о ближних была Виктору не свойственна. Однако допытываться я не стала – бесполезно.

Вместо этого собралась на выход. Но отпустить меня так просто он не пожелал. Ухватил за плечо и легонько сжал. Спросил тихо, будто шептал мне что-то нежное:

– Поужинаем вместе?

– У меня дело. Ты сам поручил.

– Одно другому не мешает.

– Это как посмотреть…

Слушать дальше он не стал. Уткнулся носом в мою макушку и сказал:

– Приезжай, когда освободишься.

Ничего подобного я делать не собиралась. Он это понимал отлично. Потому легонько, не давая мне повода для бурного протеста, притянул к себе.

– Не приедешь ты, приеду я.

– Мы уже все обсудили. Ты забыл?

Виктор прижался щекой к моей щеке и прошептал едва слышно:

– Нам и жизни не хватит, чтобы закончить этот разговор.

Покидая особняк, я встретила Сашку. Изогнувшись в три погибели, чтобы не попортить хозяйскую клумбу, он пытался сфотографировать распустившиеся крокусы.

Подобное зрелище требовало внимания, и я не отказала себе в удовольствии понаблюдать за ним.

Сашка был личным водителем Виктора. Ловить зубами пули он не умел, но и того, чему был обучен, хватило бы на целую армию. А еще он был на редкость оптимистичным парнем. Иногда это изрядно бесило. И прямо-таки хотелось дать ему в нос за эти его непотопляемый оптимизм и вечную веру в прекрасное.