Пепел на ветру

– Люшенька! Девочка моя! – тоже заметив ее, позвал Гришка через головы собравшихся. – Иди сюда, водки с нами выпей! Ноздря сегодня гуляет…

– Дело у него выгорело? – деловито спросила Люша, усаживаясь Гришке на колени.

– Революционеров экспроприировал, – усмехнулся Гришка, обнимая девушку и пальцем перебирая ее тугие кудри.

– Играть сегодня в «Ад» пойдешь? – тихо спросила Люша.

– Как карта ляжет. А чего ты хотела?

– Надобно мне с тобой коротким словом перемолвиться. Чтоб чужих ушей при том не было. Отойдем?

Гришка тяжело выбрался из-за стола, шатаясь, пошел за Люшей в угол, под низкое окно, где оба присели на грязный ларь.

– Гриша, слухи про тебя идут. Про нас с тобой, если точнее сказать.

– Об чем же это? – насупился Гришка. – И кто распускает?

– Что, мол, если я маруха твоя, чего ж мы никогда не вместе – в ночлежке-то меня каждый видеть может. Люди говорят. Всем рты не заткнешь…

– Свечку, что ли, держали, мерзавцы?.. Ну… И чего ж ты хочешь теперь? Меня не обманешь, не-ет! – Гришка погрозил Люше пальцем. – Я ж вижу – ты уж чего-нито придумала…

– Свечку они, конечно, не держали, но… Надо тебе, Гриша, точнее показать, что мы с тобой…

– Как же оно? Платье тебе, что ли, напоказ подарить? Бусы? Говори!

– Гриш! Ну зачем мне зимой платье и бусы – сам подумай!

– Шубу?

– Пальтишко неплохо было бы… – вздохнула Люша. – И муфточку с мехом. Но я вот чего подумала… А что, если ты при деньгах сейчас, тебе в «Ад» пока не ходить, а нам с тобой съездить напоказ погулять куда-нибудь…

– Погулять напоказ? – тупо осклабился Гришка Черный. – Это как? А здесь, в «Каторге», тебе чем не гульба? То, что тебе водка не по нраву? Так я сейчас вина закажу…

– Нет, Гришенька, тут надо шикарно подойти. Чтоб все только о том и говорили…

Гришка тяжело уронил в руки лохматую голову, потом поднял на Люшу мятое лицо и сказал:

– Устал я, Люшка. Голова гудит. А у тебя умишко уже бабский, по-иному – изворотливый. Ты мне обскажи завтра конкретно, как все сделать, а я уж решу…

– Договорились, Гришенька! – Люша быстро поцеловала вора и поднялась. – Я ж – ты знаешь – и вправду тебя люблю. И всегда твой интерес блюду. Но и себя, девушку, тоже забывать грех… – подмигнула лукаво.

Гришка достал из кармана бумажник, вынул из него ассигнацию.

– Возьми вот на муфточку, – усмехнулся он. – А после и пальтишко справим. Чего шаль-то мою не носишь? Я ее, кажись, намедни на судомойке здешней видал…

– Спасибо за денежку, Гришенька. – Люша сверху обхватила чернявую голову, потерлась щекой. – А шаль твоя отменная, да к образу моему не подходит. Марыське боле к лицу.

– К образу?! Ох, Люшка, отметелить бы тебя разок как следует!

– А ты попробуй, Гришенька, попробуй… – Люша широко улыбнулась, показав разом много мелких ровных зубов.

Гришка покачал гудящей от долгой попойки головой и неожиданно понял, что хлипкая пятнадцатилетняя девчонка крепко держит его в своих маленьких ручках.

«Разве позвать ее на Грачевку гулять, пырнуть ножом и под решетку, в Неглинку? – подумал Гришка. – А после чего? Кто заместо нее? Ладно, пусть уж остается покуда как есть… Чего это она еще там выдумала… шикарное…» – слабо шевельнулось любопытство, тут же смытое поднимающейся изнутри тошнотой.

Следовало срочно выпить. Полстакана водки все лечит.

Люша между тем снова вошла в кухню. Едва видная в душных парах Марыся ополаскивала в тазу мутные стаканы.

– Иди, Люшка, отсель! – прикрикнула старшая кухарка. – Некогда ей с тобой базарить. Вот сейчас обеих половником по плечам охажу!

– Ухожу, уже ушла, – пропела Люша и, проходя мимо Марыси, шепнула: – Готовься, Марыська, скоро поедем в настоящий ресторан, чтоб ты могла все до копеечки рассмотреть, как у тебя в заведении после будет. Только ты мне за то все платье вычистишь и чулки зашьешь!

Глава 7,

в которой читатель знакомится с семьей отца Даниила и лесником Мартыном, Филипп рассказывает о встрече с невестой, а Люша начинает свое расследование усадебных тайн

Дневник Люши