Пепел над океаном

– Полагаю, из-за тебя, – отвечает он, вызвав своими словами мое полнейшее недоумение. – Один раз Коди заметил тебя с Ником. Вы были возле шкафчиков, а потом куда-то ушли. Он проследил за вами и увидел, как ты садишься к Нику в машину. Ты знаешь, что мы думаем об этом парне, более того, ты придерживалась такого же мнения. Ладно заговорить с ним, но почему ты села в его автомобиль? – Логан выглядит весьма растерянным. – Я понимаю, что это твоя жизнь и не нам в нее лезть, но если ты не заметила, то спешу подсказать: Коди влюблен в тебя. Сильно и бесповоротно.

Его упрекающий тон заставляет меня вздрогнуть. Я помню тот день прекрасно, но знаю точно, что, если бы поблизости оказался Коди, я бы его заметила. Может, из-за Ника я буквально сфокусировалась только на нем одном?

Коди видел то, что хотел видеть. Если бы он внимательно наблюдал за мной, то заметил бы, как я трясусь, когда вижу рядом Ника. Быть может, я правда нравлюсь Коди. Но тогда его рассеянность можно объяснить тем, что его глаза тогда заволокла пелена ревности и обиды.

Я хочу сказать Логану, почему общаюсь с Ником, но язык не желает слушаться. О причине наших отношений мало кто знает, и у меня нет ни малейшего желания делиться ею с кем-то еще. Это наша жизнь с Ником, и никто не имеет права совать свой нос в нее.

Вместо того, что вертится в голове, я говорю совершенно другое:

– Не нужно драматизировать. Я ошибалась, когда считала Ника подонком. Он вполне себе неплохой парень, пусть и немного со странностями. Насчет Коди я ничего не могу сказать. Он влюблен в меня, а не я в него. Я испытываю к нему чисто дружеские чувства.

Логан понимающе кивает.

– Мнения могут меняться как в лучшую сторону, так и в худшую. Тут я не могу поспорить. Но все же что ты делала в машине Ника? Как ты с ним вообще связалась? Вы долго не замечали друг друга, только пофлиртовали когда-то, а потом еще и поцапались на одной из вечеринок. Это не мое дело, но я просто хочу понять. Ты мой друг, Ами, и ты всегда можешь мне все рассказать. Я не стану разбалтывать. Даже Коди.

Мне необходимо придумать что-то правдоподобное. Как бы то ни было, я не могу сказать Логану всей правды. Возможно, потом, но сейчас неподходящий момент. Пока подробности дозволено знать только Нелли.

– Помнишь вечеринку в доме братства, которая случилась еще до Дня благодарения? – Он кивает. – Нам с Ником удалось найти общий язык именно тогда, и мы решили, почему бы не попробовать стать друзьями.

Мои слова звучат бредово, я понимаю, но ничего больше в голову, к сожалению, не приходит, а если бы я тянула с ответом еще дольше, Логан бы что-то заподозрил. Он слишком смышленый парень.

– Не очень похоже на Ника, если судить по слухам и всяким другим разговорам.

– Я тоже об этом подумала. Но как по мне, каждый достоин шанса.

– Но ты ведь не забыла, что на той злосчастной вечеринке он повел себя как полный засранец? – изогнув свою слишком изящную для парня бровь, интересуется Логан.

– Такое прощается, но не забывается.

– Пожалуйста, будь аккуратна, ладно? – На просьбу Логана я всего лишь киваю.

Когда я слышу имя Ника, в голове сразу же всплывает слово «опасный». А, как правило, если водишься с подобными типами, в безопасности оставаться невозможно. Обещать ничего не могу. Нельзя говорить о том, в чем у тебя нет уверенности.

– Хорошо. – Логан вздыхает. Кажется, его и простой кивок удовлетворил. – Если он тебя обидит, ты же скажешь мне?

– Конечно. – Я смеюсь и, посмотрев на Логана, замечаю, что, несмотря на мои заверения, тревога в его глазах не исчезает. 

* * *

Я сижу между стеллажами с книгами в библиотеке и читаю потрепанный старый роман Шарлотты Бронте, одновременно жуя зеленое кислое яблоко.

Мне нравится обстановка вокруг. Запах старых книг, въевшийся во все уголки библиотеки, меня дурманит. Я обожаю подобные ароматы, помню, как-то раз, когда была помладше, попросила у папы разработать для меня духи с запахом, как в книжках со сказками. Он посмеялся и дал обещание. Однако минуло десять лет, а я так их и не получила.

В наушниках Сабрина Карпентер напевает о безумии мира. Многие говорят, что мы с ней похожи, но лично я так и не нашла никакого сходства.

Углубляясь в желтые страницы и разглядывая слегка стершиеся буквы, я не сразу замечаю, как кто-то подсаживается ко мне слева. Вытащив наушник, я смотрю на Блейна, мило улыбающегося.

Сухо поприветствовав его, я пытаюсь скрыть раздражение. Сабрину сменяет Бой Эпик, который совсем некстати поет о грязных мыслях. Блейн, кидая взгляд на наушник и придвинувшись ближе, засовывает его в ухо.

– У тебя довольно-таки специфический вкус в музыке, – произносит он, вытаскивая наушник. – Говорят, музыка показывает нашу сущность. Грустные песни слушают люди с черными дырами в душе, веселые – люди, радующиеся жизни, а пошлые… – тут он ухмыляется.

– Что за бред? Я люблю абсолютно разную музыку. И что? Это значит, что у меня нет своей, так сказать, особенности?

– Нет, это значит, что ты разносторонний человек, который может сегодня грустить, а завтра излучать счастье.