Пепел Нетесаного трона. На руинах империи

Крыса оскалила зубы.

– Ты вернулась? – требовательно спросила она.

Гвенна искала слова. Слов не было. Раскаяние ничего не значило. Меньше, чем ничего. Бывает вина, которой нет искупления.

– Ты вернулась? – чуть дрогнувшим голосом повторила девочка.

– Крыса… – Слезы залили Гвенне лицо. – Ох, Крыса.

– Не Крыса, – покачала головой девочка.

Она прикусила губу и придвинулась ближе, так чтобы можно было обнять. Чтобы можно было убить.

Гвенна потянулась бы к ней, но рука не слушалась. Крыса взяла бессильную кисть в свою руку и сжала.

– Как тебя зовут? – спросила Гвенна.

– Алашки.

Гвенна закрыла глаза. Красивое имя. Куда красивее того, что придумала она.

– Что это значит?

Крыса долго не отвечала. Ветер, врываясь в лощину, схватывал льдом промокшую черную форму. В мире не осталось тепла, кроме как в детской руке и, когда девочка наконец заговорила, – в ее голосе.

– Много бурь на моем берегу. В мой город. Большие бури. Молнии. Волны как горы. Они разбивают корабли, причалы, дома, улицы, всё. После бури много пропадает. Много ломается. Разбивается. Много уносит океан. Иногда океан отдает… плюет на берег. Алашки – такой человек… такая работа. Работа ходить по берегу после бури. Находить, что пропало, что разбито, возвращать обратно. Это мое имя. Алашки.

Смех хлынул из Гвенны, будто что-то порвалось в груди:

– Конечно, Алашки, как же иначе? Как же иначе, дерись оно конем?

Благодарности

Вот что забавно: это совсем не та книга, которую я закончил и готов был опубликовать (триста тысяч слов, полтора года работы), когда мой агент, Ханна Боуман, позвонила мне (в пятницу, в десять вечера), чтобы сказать, что она не годится. Такой звонок трудно принять, и, уверен, ей трудно было звонить, но Ханна была права, и я всегда буду ей благодарен за совет начать все сначала. Без нее книги, которую вы держите в руках, не существовало бы.

Джен Ганнелс взяла новый материал. Бросила его на наковальню и стала ковать. Она помогла мне найти в моем сюжете сильные стороны, о которых я не подозревал, снова и снова возвращала меня к сути того, что мне хотелось сказать.

Наконец, Сьюзен Бейкер, Гэвин Бейкер и Патрик Нойес, как всегда, готовы были читать, советовать, подстегивать и утешать. На этой книге повсюду отпечатки их пальцев, от первой до последней страницы.