Пепел Предтеч (СИ)

— Я полагаю, что мы пока просто не знаем чего-то, что знают Жуки, — ответил мне Шут. — То ли это из-за того, что она приняла Пыль, а жукам известно, что после этого происходит, в отличие от нас. То ли ещё по иной причине. Когда я вижу неизведанное, я всегда ему следую в надежде на то, что однажды поймаю за бороду ответ. Не так уж и часто Чужие выдают некие секреты, как они сделали это сейчас. И поэтому я выступаю за сделку, при условии, что мы постараемся после этого уничтожить их Улей, чтобы купировать последствия. Но выбор за тобой.

Некоторое время я беззвучно дышал, в безмолвной тьме пустоты. Рядом со мной не было ничего, кроме собственных мыслей. Но, всё же, изнутри поднималось смутное облегчение, радость. Я принял решение, и что-то внутри меня ликовало от всего сердца.

— Я... присоединяюсь к тебе, Шут, — сказал я. — Мы согласимся отдать твари Проектор, чтобы спасти Белку. Но после этого мы будем воевать с его Ульем, пока нам не настанет конец.

— Пока конец не настанет им, — мягко поправил меня Шут. Но уже после этого, его слова стали собирать с каждой секундою силу, и греметь в моей голове раскатами грома. — Этот противник слишком силён для тебя, Антон... но нам ли не наплевать? Пристёгивай ремни, парень. Я выхожу наружу опять!

И сквозь сумрак проступили силуэты моих спутников, и я посмотрел Лепестку Тьмы прямо в его алые, нечеловеческие глаза. Время всё так же существовало для нас лишь, двоих.

— Я согласен на сделку, и ты получишь Проектор, — изрекли мои губы, и маленький мячик покатился по ладони, прежде чем упасть под пристальным взглядом насекомого на пол. Лишь тогда жук отодвинул от Белки свой острый коготь. На его лице, похожем на голову муравья, щёлкнули жвала, и Проектор сам по себе полетел к нему...

Я вдруг обратил внимание, как отступает тьма, а мои лёгкие жадно глотают воздух. Время устремилось вперёд, и я узрел выражение откровенного ужаса, которое появилось в глазах старшего Пыль-пробуждённого. Он провожал плывущую по воздуху сферу взглядом — он всё понимал, но всё никак не мог шевельнуться. Хотя с каждой секундой силы к нему возвращались.

Но раньше, чем что-то успело случиться, тьма объяла нас вновь — но только теперь уподобилась разлапистым крыльям, которые понесли нас сквозь пустоту и пространство. К моему горлу подступил комок от резкой хватки неразличимой силой под ложечкой, а в следующую секунду мы очутились уже в другом месте...

Белка ошеломлённо хлопала зелёно-голубыми глазами, ещё не понимая, как прямо над ней оказался уже другой потолок. Рефлекторно она провела по щеке, будто после укуса комарика, и обнаружила на руке кровь. Остальные были изумлены тем, что случилось, не меньше девушки.

— Нет! — закричал старший Пыль-пробуждённый, когда отмер и вспомнил, наконец, обо мне. Его взгляд не сулил ничего мне хорошего, и был переполнен негодованием и недоверием. — Что ты натворил!? Безумец! Ты хоть понимаешь, что...

Он осёкся, чтобы наполнить лёгкие кислородом. Я же спокойно вздохнул, и встретил его взгляд, готовый теперь ко всему. Я сделал выбор — правильный или нет. Теперь пришло время встретить последствия.

Глава 12. Относительная ценность

— М-может быть, мне объяснят что-нибудь хотя бы теперь? — взмолилась Аня, когда стихли страсти.

Мы находились в крошечной камере-каморке среди каменных стен, где потолки низко нависали над головами, и ответвления тёмных тоннелей вели в неизвестность. Шелест наших лёгких отражался эхом от стен и возвращался к нам неслышным шёпотом слов. Мы сидели столь тесно, что чувствовали тепло наших тел.

В ответ на восклицание девушки, Артём неосознанно отвёл взгляд. До этого он едва слышно вёл с Кириллом беседу. Кирилл, он же, «Древ» — высокий и хорошо сложенный парень с серыми глазами и коротким ёжиком русых волос мельком взглянул на сестру.

И мне показалось, или в его взгляде мелькнуло облегчение?

Он мог с полным правом считать, что его сестра осталась погибать в одиночестве, когда его забрали Пыль-пробуждённые. Если бы не я, Аня неизбежно бы умерла. Жаль, что она забыла обо всём, что произошло в прошлом. Только для Кирилла их встреча стала воскрешением родной крови из мёртвых.