Пепел прошлого

Тьфу, его по губам, тьфу! Разве можно называть гибель жены обстоятельствами?! Это как-то иначе называется в народе. Бедой! Горем! Он идиот! Он законченный идиот! Надо держать в узде свою бабу, не позволять ей так распускаться. И когда она вытряхнула на пол в ресторане его вещи, следовало схватить ее в охапку, отвезти домой и посадить под замок. Нечего заниматься самоуправством.

Что, понимаешь, за дела? Взяла такси, поехала в дом покойной тетки, вляпалась в самую скверную из историй, в которые только возможно вляпаться. А сейчас вообще…

Он не заметил, как сел на дубовую скамью под соснами. Правильнее – рядом с соснами: те были еще ему по грудь, и скамью не скрывали сейчас от дождя и палящего солнца летом. Им еще предстояло расти долгие годы.

– Игорь Евгеньевич, вам лучше встать, – произнес кто-то над его головой.

Игорь повернулся – сосед-старик стоял рядом и смотрел на него. Очень странно – без положенного сочувствия и скорби, просто смотрел холодными и равнодушными, как у рыбы, глазами.

– Скамья мокрая от дождя. Ждать еще неизвестно сколько. Вы вымокнете и заболеете, – перечислил старик причины своей заботы. – Может, пойдем к нам в дом? Домработница еще не ушла. Она сварит кофе.

При упоминании о кофе желудок отозвался острой болью. Игорь не завтракал сегодня. Ничего привычно полезного.

– Спасибо, – ответил он, утыкаясь носом в воротник куртки.

– Спасибо – да или спасибо – нет? – уточнил старик, не сдвигаясь с места.

– Скорее – нет. – Игорь натянуто улыбнулся. – У меня просто сейчас ничего не полезет в горло. Я ведь даже… еще не видел ее…

Совершенно неуместно хлынули слезы. Щекам сделалось больно и холодно. Он сразу почувствовал, как продрог.

– Вставайте, Игорь Евгеньевич. – Сосед потянул его за рукав. – Не желаете кофе, хотя бы просто погреетесь. А то вы сейчас в ледяную скульптуру превратитесь.

Он послушно встал и пошел за ним следом. Они вошли в теплый дом: богатый, строгий. Из комнаты высунулась женщина с ухоженным стареющим лицом и идеальной прической, молча кивнула в ответ на его «здрасте», и дверь захлопнулась.

– Жена, – шепотом пояснил сосед, увлекая его в кухню. – Не обращайте внимания. Она живет не в ладу со всем миром. Кстати, на завтрак были блинчики, остались наверняка. Может, подогрею вам? И чай. Травяной, успокаивающий.

– Я совершенно точно не хочу успокаиваться, – простонал Игорь, усаживаясь на мягкую табуретку у окна. – Я хочу, чтобы это все…

– Поскорее закончилось? – услужливо подхватил сосед, включая электрический чайник. – Понимаю вас.

– Нет, я не это хотел сказать. – Игорь глянул на него с упреком. – Я хочу, чтобы все это оказалось лишь дурным сном, чтобы я неожиданно проснулся, а Инга жива и здорова. Но этого не будет, знаю. Не просто так вы вчера слышали, как она кричала. И ее нашли мертвой. Господи…

Он закрыл лицо руками и принялся раскачиваться взад-вперед, но вдруг замер и уставился на соседа широко распахнутыми глазами.

– Скажите, а вы не слышали вчера что-нибудь еще? Может, машина подъезжала или отъезжала?

– Боюсь, что нет, – подумав, ответил старик и начал заваривать ему чай. – Я футбол смотрел, и в перерыве как раз громко закричала женщина. Она не просто кричала – звала на помощь. А звука мотора… Нет, не слышал. Возможно, еще одна наша соседка – Валентина Кузьминична что-то слышала. Она очень дотошна.

– Нет. – Игорь мотнул головой. – Я спрашивал у нее. Кроме крика, она не слышала ничего: ни выстрелов, ни ругани, ни машин. Профессионально… Кто-то из дежурных полицейских сказал, что сработано очень профессионально.

– Что они имели в виду? Преступник не оставил следов?

– Возможно, не знаю. Сейчас подъедет майор Родионов и скажет…

Им пришлось ждать почти час, прежде чем за ними пришли. Игорь успел согреться и выпить травяного чая, но это мало успокоило его. Внутри по-прежнему все мелко дрожало. А когда он вошел в дом, колени подогнулись, и если бы не твердая рука Родионова, поддержавшая его за локоть, Игорь точно шлепнулся бы на колени прямо у подножия лестницы на второй этаж.

– Это там, – сказал кто-то за их спинами. – В спальне. Это единственная жилая комната в доме.

И Игорь побежал. Резво перепрыгивая через две ступеньки, он добрался до распахнутой двери в спальню, сделал три шага и все же упал на колени у распростертого тела женщины. Она лежала лицом вниз в луже крови. Кровь была и на стене, и на полу рядом – много, очень много мелких брызг.

Игорь осторожно тронул ткань дорогого обтягивающего платья на лопатках женщины и легонько толкнул ее.

– Эй, эй, ты чего?! Вставай! – просипел он чужим голосом. – Ты чего?!

– Игорь Евгеньевич, вам лучше отойти, – сказал Родионов от входа. – Мы сами перевернем ее, вы опознаете и…

– Мне не надо, чтобы вы ее переворачивали, – простонал он, медленно вставая с колен. – Я и так вижу, что это… это не моя жена.